Вдали от дома

Что до самой полиции, она нас ненавидела. Она знала то, чего не признавал свод правил: все водители были маньяками и намеревались состязаться в скорости, сжигать друг друга дотла, мчаться от 100 миль в час, вырываться вперед, наверстывать время, чтобы порой давать себе передышку или устраивать починку и наладку, но всегда, что бы они ни говорили в интервью, заставлять других участников «глотать пыль».

Мы въехали в Сидней на скорости 30 миль в час.

3

Ни Коротышка, ни я никогда прежде не были в Сиднее. Не смейтесь. Мы никогда не видели гавань Дарлинг, Мост, трамвайчик на Бондае, паромы, никогда даже не покупали фунт креветок. Как муж сказал уличному фотографу, мы были начинающими предпринимателями из Бахус-Марша.

Мы впервые попробовали устрицы «Килпатрик»[83]

. Чуть не забыли, зачем приехали. Это был шок: в конце дня въехать на Сиднейскую выставку и увидеть, против чего мы пошли – двести шестьдесят семь суровых соперников, снабженных массивными кенгурятниками, в боевой раскраске, расположившихся на грязном гоночном треке внутри павильона. Лекс Дэвидсон, Джек Брэбем. Все доки собрались на забег[84]. Пресса была там, камеры вспыхивали разом, кластерами, как на поле боя. Кошка может взглянуть на короля, так что мы подошли к команде Джека Дэйви. Он сказал: «Привет всем!», как он это делает на радио. Через две машины сгрудились кинокамеры, мечтающие о славе. Дэн Бобс все еще участвовал в гонках с фальшивыми зубами и фальшивой улыбкой, в обнимку с двумя хорошенькими девушками из команды «Уименз Уикли».

– Придется отдать ему должное, – сказал его сын. – Он не сдается.

Сдайся. Откажись. В урне я нашла утренние газеты.

БЕЗУМНОЕ ЛИХАЧЕСТВО ПЕРЕД ЛИНИЕЙ СТАРТА

Мистер Бобс наткнулся на камень и повредил крышку на дифференциале, из-за чего потерял много масла. В Беналле он наполнил картер трансмиссионным маслом и рванул в Миттагонг, где ему поставили новый дифференциал. Он наверстал потерянное время благодаря сержанту Коуди и констеблю Уизерзу, которые патрулировали шоссе – они и сопроводили бывшего авиатора на выставку, где его уже ждали почитатели.

Дэн Бобс, прочла я, «хорошо известен моторному братству». Не думаю, что это так. Он также «лукавый проказник», шутник, персонаж, подозреваемый в розыгрышах с гелигнитом в предыдущих автоиспытаниях, из-за чего его и прозвали Опасным Дэном.

Репортер узнал о существовании второго водителя мистера Салливена («мой маленький англичанин», по словам Дэна Бобса), а также сообщил бывшему авиатору, что его сноха едет в «холдене» № 92.

– Женщины могут носить комбинезоны сколько вздумается, – заявил Бобс, – но они не могут учить свекра, как яйца трескать.

Сообщалось, что он не терпел, когда женщины «засоряют состязание».

– Не волнуйся об этом, – сказал муж. – Забудь.

Как обычно, он не понимал, что его отец готов уничтожить нас любым доступным ему способом.

Баххубер нашел пансион в десяти минутах от линии старта. Хозяин был после инсульта, так что не отдал нам лучшее кресло перед радио. Мы не могли слушать новости Эй-би-си, поэтому хозяйка взяла на себя труд обеспечивать нас газетами по утрам, по шиллингу за каждую. Также нам не позволили пользоваться ее телефоном, и мне пришлось вернуться на выставку, где красные телефонные будки выстроились возле туалетов, предлагая на обозрение единственного человека, которого я не хотела видеть.

Дэн, окруженный своими подданными, снял шляпу и поклонился мне.

Водители столпились у телефонных будок, звеня монетами в карманах, словно их гениталии были из серебра. Эти же шутники считали смешным, что я ношу комбинезон. Мне было плевать. Я ждала. Только добравшись до телефона, я увидела, что мой свекор в соседней будке – устраивал представление, салютуя мне. Я отвернулась и услышала, что Ронни пошел к магазинам купить лимонад, а Беверли все еще в парикмахерской. Дэн теперь нагнулся, завязывал ботинки, не заботясь о тех, кому не терпелось поговорить с женой. Я проигнорировала его в пользу Эдит, которой была нужна помощь с рецептом клецок в золотом сиропе. Мы как раз занялись маслом, когда раздался громкий удар.

Я не знала, на каком я свете.

Будка Дэна подпрыгнула в воздух. Упала на бок. Я увидела трубку в траве.

Мой телефон сдох. «Бедняжка Эдит, – подумала я, – бедная девочка». Побежала сквозь поток слепящих вспышек. Я была в слезах, когда вернулась к Коротышке.

Сказала, что его отец пытался меня убить.

Мне было сказано расслабиться. Подрыв туалетов – излюбленная шутка Дэна. Он меня убил? Нет, не убил. Если бы хотел, он бы это сделал. Я лежала без сна много часов, думая, что муж должен был за меня заступиться. Я проснулась, обнаружив свое фото на первой странице. Уродливая женщина в комбинезоне, рот как порванная рогожа.

«РЕДЕКС» НАЧИНАЕТСЯ УДАРНО.