Мигель де Сервантес

ВДОВЫЙ МОШЕННИК, ИМЕНУЕМЫЙ ТРАМПАГОС

Лица:

Мошенники: Т р а м п á г о с, Ч и к и з н á к е, Х у а н К л á р о с.

В а д е м é к у м, слуга Трампагоса.

Женщины легкого поведения: Р е п у л и д а, П и с п и т а, М о с т р е н к а.

Э с к а р р а м а н, пленник.

Два м у з ы к а н т а.

М о ш е н н и к.

Комната.

Входят Трампагос в траурной мантии, Вадемекум, его слуга, с двумя рапирами.

Т р а м п а г о с.

Вадемекум!

В а д е м е к у м.

Сеньор.

Т р а м п а г о с.

Принес рапиры?

В а д е м е к у м

Принес.

Т р а м п а г о с.

Ну, ладно. Дай, а сам подиИ принеси с высокой спинкой креслаИ мебели другой домашней, стульев…

В а д е м е к у м

Каких же стульев? Разве есть они?

Т р а м п а г о с

Ну, ступку принеси большую, щит,Скамью из-под постели.

В а д е м е к у м

Невозможно:Она без ножки.

Т р а м п а г о с

Но порок ли это?

В а д е м е к у м

Не малый.

(Уходит.)

Т р а м п а г о с

Перикона, Перикона!Моя и всей компаньи! Наконец,

Не наша ты. Остался я, а ты исчезла.И вот что худо: я не знаю, где ты!Соображая жизнь твою, конечно,Поверить можно, что себе и там тыНайдешь местечко; но нельзя наверноОпределить твой стул в загробной жизни!Но без тебя мне жизнь и здесь мертва.Зачем я не был у твоей подушки,Когда твой дух из тела отлетал,Чтобы принять его[1] устамиИ заключить его в своем желудке!Изменчиво, непрочно наше счастье;Сегодня — Перикона, завтра — прах,Как говорил один поэт славнейший!

Входит Чикизнаке.

Ч и к и з н а к е

Сеньор Трампагос, да возможно ль это?Возможно ль быть таким врагом себе:Зарыться заживо, похорониться

И скрыть под этой мрачной байкой солнцеМошенников? Сеньор Трампагос, баста,Довольно стонов, воздыханий! СлезыБегущие обеднями сменитеИ подаяньем. Теплые молитвыВеликой Периконе там, на небе,Нужнее ваших стонов и рыданий.

Т р а м п а г о с

Толкуете вы, точно богослов,Мой сеньор Чикизнаке; я иначеСмотрю на дело, вы поймите это…[2]Поговорим о новомПриеме фехтованья.

Ч и к и з н а к е

Со[3] Трампагос,До фехтованья ли теперь? НахлынетСегодня с выраженьем сожаленьяНароду всякого. Так где уж фехтованье?

Входят Вадемекум со старым, негодным креслом.

В а д е м е к у м

Вот это хорошо! Да, без рапирыМой сеньор жить не может: отнимите —Так он умрет, ему и жизнь не в жизнь!

Т р а м п а г о с

Поди сходи за ступкой и скамейкой,Да не забудь про щит-то, Вадемекум!

В а д е м е к у м

Уж кстати вертел, сковроды и блюда.

(Уходит.)

Т р а м п а г о с

Попробуем мы после тот приемЕдинственный, как думаю, и новый.Теперь печаль об ангеле моемМеня лишает рук и даже смысла.

Ч и к и з н а к е

А скольких лет несчастная скончалась?

Т р а м п а г о с

Между соседок и знакомых тридцатьДва года ей.

Ч и к и з н а к е

Цветущий самый возраст.

Т р а м п а г о с