Вдребезги

– Мужик, ты чего, реально втрескался?.. – опешил Бран. – Да я ж не знал!.. Я думал, ты так, поёбываешься, да и всё. Вы чё, разбежались?.. Куда ездил-то?.. Взял бы нас, ты чё думаешь, я б не понял?.. Да надрались бы, и всё прошло. Найдёшь ты себе ещё в два раза лучше!

– Хорош, – Майкл пнул его под столом в лодыжку. – Нормально всё. Ты бы с Томми поговорил.

– Не буду я с ним говорить, – Бран скрестил руки на груди. – Не могу.

– Ну хочешь, я спрошу, чё он помнит?

– Да я лучше сдохну!

Майкл вздохнул, потёр лоб.

Хотел бы успокоить его, да нечем. И ничего толком не скажешь – страшно выдать себя.

А вот Брану тоже страшно было признаться – но решился. Может… рассказать правду?.. Томми вон знает про Джеймса и молчит…

– Слушай, – сказал Майкл. – Ты даже не в курсе, было или не было. Может, он тоже ничего не помнит.

– А если помнит?..

– Знаешь что – я позвоню Саре. У неё и выясним.

Бран пожевал губами, обдумывая идею, кивнул:

– Давай.

Майкл сходил за телефоном, оставленным в куртке. Бран прикончил бутылку пива и достал ещё.

– Винтерхальтер, у тебя совесть есть? – хрипло пробурчала Сара. – Я только глаза закрыла.

В трубке что-то зашуршало и грохнулось.

– Привет, графиня, – с улыбкой сказал Майкл. – Спишь?..

– Нет, просто похмелье. Говори потише. Как твоя поездка?

– Нормально. Отлично.

– Отлично?.. – она оживилась. – Подробности будут?..

– Нет, – резко ответил Майкл. Сара сипло рассмеялась.

– Знаешь, Майк, я всерьёз думаю переключиться на твоих друзей. Ты не представляешь, как меня задрали образованные и глубоко чувствующие. Глубоко засаживающие мне нравятся больше.

– Не порть мне ребят, – сердито сказал Майкл.

– Не указывай мне, с кем трахаться, – беззлобно ответила Сара.

Он шумно вздохнул, гадая, как бы аккуратно подойти к тому, что она помнит из новогоднего вечера.

– Считай, это компенсация за Джеймса, – сказала Сара. Майкл глянул на Брана, отошёл в коридорчик, чтобы тот случайно не услышал ничего лишнего.

– Ну, давай хвастайся, – предложил Майкл.

– Ты первый. Как всё прошло?..

– Как ты их уговорила?..

– Куда ты его возил?

– Зачем тебе сразу двое?

– Хоть фотки-то будут?

– Куда в тебя столько влезло?..

Сара не выдержала и расхохоталась.

– Майк, я тебя ненавижу.

– Серьёзно, не ломай моим парням мозг, – сказал Майкл. – У тебя Гарри с Эндрю есть, вот пусть они тебя развлекают.

– Ой, не говори ерунды. На что там смотреть? Они скучные и тощие.

– Для тебя это развлечение, – серьёзно сказал Майкл. – Повеселишься и забудешь. А им потом друг другу в глаза смотреть.

Сара громко вздохнула.

– Ты козёл. Перестань мне всё портить.

– Ты ведь никого ни на что не подбила?.. – сурово спросил Майкл.

– Да они меня так умотали, что я бы и хотела – не смогла бы.

Сара сладко зевнула, чертыхнулась в сторону, глухо прошептала:

– Не дёргайся, это Майкл.

– Ты там не одна?..

– Тебе привет от Тома, – сказала Сара. – Верну его завтра. Или нет, – задумчиво добавила она и повесила трубку.

Майкл посмотрел на Брана, который напряжённо грыз ногти, и пожал плечами:

– Ничего не было.

В январе дела пошли плохо. Мастерская стояла пустой, к ним заезжали две-три машины за день. Всё остальное время Майкл сидел без работы, от скуки читая одну книжку за другой. Джеймс приезжал после учёбы, привозил сэндвичи и кофе на троих. К удивлению Майкла, он нашёл общий язык с Кристофером, и они охотно трепались о политике, о планах Джеймса на будущее, о кино, футболе, научных открытиях и о сотнях других вещей.

По выходным Майкл на весь день уезжал тренироваться перед гонкой, заявиться в паб позволял себе только воскресным вечером. Вместе с Джеймсом они сидели до закрытия. Украдкой касались друг друга под столом, украдкой переглядывались.

Иногда поворковать с Томми приезжала Сара. У этих всё складывалось стремительно. Стоило только отвернуться – а они уже целовались. Майкл смотрел и завидовал. Им прятаться было не надо. Обнимайся сколько хочешь, никто и слова не скажет.

Томми светился, как гирлянда, все разговоры сводил к Саре. Он влюбился мгновенно, отчаянно. Раньше крутил что-то с девчонками, но без огонька. Остывал быстро, переживать не переживал. С Сарой всё было иначе, между ними полыхнуло, как если плеснуть бензином в костёр.

Майкл глухо завидовал и всё чаще думал о том, как жить дальше.

– Я растолстею, и ты меня кинешь, – сказала Сара, облизывая кончики пальцев в сахарной пудре. – Том, это божественно. Прекрати так делать, у меня уже юбка по швам трещит.

– Это у тебя молния разъезжается, – хмыкнул Майкл. – От нетерпения.

Томми смущённо потупился. Округлые формы Сары приводили его в экстаз. Он никогда не разделял любви Майкла к худощавым и узкобёдрым.

– Куда складывать? – Джеймс спрыгнул с лавки, держа в руках ворох золотой мишуры. Майкл поймал его, зажал у стола. Бар был уже закрыт, посетители давно разошлись. Оглядываться с опаской было не на кого.

– У тебя блёстки на щеке. Вот тут, – он коснулся пальцем его лица. Джеймс зарумянился, опустил глаза.

– Да поцелуйтесь вы уже, – весело сказала Сара. – Я Тому глаза закрою.

– Я коробки принесу, – заторопился тот. – И стремянку. Надо остальное снять.