ВДВ. С неба — в бой

Через год у меня с Жигульским произошел еще один нелицеприятный разговор. По характеру он чем-то напоминал Жукова. В начале семидесятых вспыхнула война между Индией и Пакистаном за Восточный Пакистан. В свое время Англией умышленно этот регион был разделен на два государства. Открытые источники и пресса рассказывали о том, как разворачивались боевые действия в том регионе. Я, ежедневно просматривая прессу, взял да нарисовал схему начала развития боевых действий, а потом ежедневно ее дополнял. Где-то через неделю получилась интересная, наглядная схема. Обратил на нее внимание мой шеф. Слух о схеме прошел по штабу дивизии, многие офицеры ради любопытства стали заходить в кабинет. Узнал об этом и полковник Жигульский. Мы занимали огромный кабинет на две службы. Вместе с разведчиками трудились и связисты. Разведчики и связисты всегда дружили между собой. В один из дней в кабинет зашел Жигульский и говорит мне, ну давай, показывай, что ты здесь нарисовал. Я стал ему рассказывать, придерживаясь методики доклада Пантюшенко. К моему удивлению, он и Присутствующие офицеры слушали меня очень внимательно. Но стоило мне намекнуть на дружественные отношения с Индией, как Жигульский сразу преобразился и стал меня упрекать в политической близорукости. Я почувствовал себя неловко среди офицеров, не знал, как правильно поступить в этой ситуации. Единственное, что пришло мне в голову, — взять схему, скомкать ее и выбросить в мусорную корзину. Он еще больше разошелся: «Пантюшенко, разберись со своим помощником», — и вышел из кабинета. Офицеры меня поддержали, осудили его хамское поведение, но, самое главное, меня поддержал шеф. На следующий день начальник штаба вызвал к себе шефа и дал ему задание: «К очередному служебному совещанию подготовить информацию о вооруженном конфликте между Индией и Пакистаном для офицеров штаба». Я приготовил схему во всех цветах, а Пантюшенко очень интересно рассказал офицерам о развитии боевых действий. Начальник штаба дал высокую оценку моему шефу. Я, в свою очередь, подумал, ну и стоило же начальнику штаба меня прилюдно за мою же инициативу хаять, но ведь не зря говорят, что любая инициатива наказуема. Вот так и со мной случилось.