Вечер и утро

Рагна протащила тело по полу и выволокла за дверь. Огляделась по сторонам и никого не увидела. В доме Габа было темно и тихо. Осгит и Кеолвульф, похоже, до сих пор развлекались в лесу, а пропавшего Уигельма никто не искал. Рагну окружали разве что ночные твари — в деревьях ухала сова, какой-то грызун прошмыгнул неподалеку, а краем глаза она заметила стремительно промелькнувшую летучую мышь.

Она решила, что обойдется без Астрид, и, прилагая немалые усилия, потащила Уигельма по тропинке. Перемещение сопровождалось шорохом — по счастью, недостаточно громким для того, чтобы его расслышали в доме Габа.

Тропинка полого тянулась вверх, и Рагна быстро начала задыхаться. Она позволила себе перевести дыхание, а затем снова взялась за одеяло. Оставалось совсем чуть-чуть.

Вот и канал. Она подтянула тело к краю и столкнула вниз. Ночную тишь разорвал громкий всплеск, от потревоженной воды пахнуло мусором и гнилью. Затем поверхность успокоилась. Уигельм лежал в воде лицом вниз. Рядом плавала дохлая белка.

Рагна вновь огляделась. Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди. Сбросить труп в канал мало, ведь он находится близко к ее дому, и это неминуемо вызовет подозрения. Надо отогнать его подальше.

Будь у нее веревка, она бы накинула петлю ему на ногу и оттащила бы Уигельма ближе к реке. Но веревки не было.

Можно взять снаряжение для верховой езды. Астрид на выпасе, но седло и прочая упряжь лежали в доме.

Рагна вернулась, сложила одеяло и сунула под другие. Хотелось верить, что грязь на ткани не бросится в глаза. Потом взяла поводья и направилась обратно к каналу. Там по-прежнему не было ни души.

Она влезла в воду, схватила труп за волосы, набросила поводья на шею мертвецу и потянула. Затем медленным шагом двинулась в сторону деревни.

На задворках разума блуждала ликующая мысль: Уигельм окончательно побежден, и теперь она волочит его за собой, как тупое животное.

Она вглядывалась в тени под деревьями, опасаясь того, что в любое мгновение может натолкнуться на какого-нибудь случайного зеваку или дозорного. В лунном свете сверкнули желтые глаза, и сердце Рагны пропустило удар, но она сообразила, что это всего лишь кошка.

Ближе к деревне послышались какие-то возгласы. Она выругалась себе под нос. Похоже, отсутствие Уигельма заметили.

До каменоломни все еще рукой подать. Чтобы рука отдохнула, она перекинула поводья в другую, развернулась и пошла спиной вперед, наугад, а потому дважды споткнулась — и снова взяла поводья в уставшую руку. Очень некстати заболели и ноги.

Среди домов замелькали огни факелов. Судя по всему, люди Уигельма начали искать элдормена. Хорошо, что они вряд ли успели протрезветь, вон какие голоса пьяные, но все-таки кто-то из них мог случайно заметить Рагну. Если ее поймают с поличным — с трупом в канале, — никто не усомнится в том, что это она его убила.

Рагна продолжила путь. Один из воинов, с факелом в руке, подошел к каналу. Рагна замерла, наблюдая за бестолковыми перемещениями факела. Что ей делать, если воин приблизится? Какую историю поведать, чтобы обосновать труп Уигельма с поводьями на шее?

К счастью, факел скрылся в отдалении. Убедившись, что воин ушел, Рагна продолжила движение.

Она миновала один деревенский дом, другой — и решила, что все, хватит. Уигельм вряд ли твердо стоял на ногах после выпитого, люди предположат, что он просто брел в темноте, не разбирая дороги, и в итоге очутился у канала.

Она сняла поводья с шеи мертвеца и вытолкнула тело на середину канала.

— Отправляйся в ад! — пробормотала она и поспешила обратно к каменоломне.

Вокруг домов Габа и Эдгара все было спокойно. Вот бы любовники не успели вернуться в ее отсутствие! Рагна совершенно не понимала, как бы она стала объясняться с Осгит и Кеолвульфом.

Она на цыпочках вошла в дом. Там никого не было.

Рагна легла на пол и закрыла глаза.

«Думаю, обошлось», — сказала она себе.

Она знала, что должна стыдиться содеянного, но на самом деле ее переполняла радость.

Сон упорно не шел. Она снова и снова прокручивала в голове ночные события — с того мгновения, когда услышала пьяное бормотание Уигельма, до расставания с телом в канале. Спрашивала себя, удалось ли ей сделать так, чтобы смерть элдормена признали несчастным случаем в подпитии. Не осталось ли на трупе следов, способных навести на подозрения? Или, может, ее кто-то видел, но пока молчит? А вдруг ее отсутствие в доме было замечено?

Послышался скрип двери: Осгит и Кеолвульф вернулись. Рагна притворилась крепко спящей. Засов встал на место с глухим стуком — слишком поздно, подумала она обиженно. Дальше были осторожные шаги, приглушенное хихиканье и какие-то шорохи. Судя по звукам, Кеолвульф снова улегся напротив двери — чтобы никто не мог проникнуть в дом, миновав телохранителя.

Вскоре шорохи стихли, ночную тишину нарушало лишь размеренное дыхание спящих.

Эти двое ни о чем не подозревали. Неожиданно Рагна осознала, что их проступок ей только на руку. Они наверняка станут утверждать, что неотлучно провели в доме всю ночь, а не крутили шашни в лесу. Эта их нечестность обеспечивала нужные доказательства ей самой.