Вечно в пути (Тени пустыни - 2)

Консул отчаянно старался держать себя в руках. Он не выдавал своей неприязни. Но у него перехватило горло, когда губернатор бросил в лицо векилю Гуляму оскорбительные слова о собаке.

- Так вот... я... настоятельно прошу... ваше превосходительство, вызвать начальника жандармерии сюда... - наконец сквозь зубы процедил консул.

- Сюда? К вам в дом?

- Прошу вызвать начальника жандармерии... Вы не можете арестовать английского консула мистера Хамбера... Но арестовать Али Алескера, помещика, вполне в вашей власти.

Теперь у губернатора даже лысина побагровела.

- Али Алескера?

- Именно Али Алескера, - вмешался Гулям. - Мою жену похитили из Баге Багу, поместья Али Алескера. Али Алескер замешан в похищении. И разве Али Алескер не английский прихвостень? Я требую...

- Но Али Алескер? Я ручаюсь за него, - расстроился губернатор. Потрясающее недоразумение! Господин Али Алескер - мой личный друг. Арестовать уважаемого человека! Что скажет Тегеран? Буря негодования в меджлисе. Конечно, наш парламент, хоть и существует четверть века, никакой не парламент. Однако шума наделать господа депутаты могут много... И наконец, вы так говорите потому, что не знаете законов высокого персидского государства. Я просто не могу. Али Алескера... немыслимо...

Генгуб осекся и выпучил глаза.

Консул объяснил:

- Имеются доказательства, что жена векиля Настя-ханум здесь, в Мешхеде, и привезена она в город самим Али Алескером. И это известно всему Мешхеду. Сегодня в одиннадцать утра у черного хода вашего дворца Али Алескер высадил из своей машины женщину и вошел с ней во дворец... В чем же дело?

Каждое слово консула заставляло губернатора подпрыгивать в кресле. Слова хлестали его. Он усиленно потел и пил кофе.

- Увы! - промямлил он наконец. - Какое ужасное предательство! О друг мой, Али Алескер! Есть ли в Персии человек, которому можно теперь довериться... Подумать только, что лучший друг дошел до такого... Использовать мой дворец, оплот шахиншахской власти и высшей морали, ради своей... О Али Алескер, ты не друг мне больше!

Негодование свое генерал-губернатор проявлял так бурно, так правдоподобно, что ни Гулям, ни консул не поверили ни единому его слову.

Гулям даже застонал. Он вскочил:

- Она у вас во дворце! Берегитесь...

Губернатор отлично владел собой. Пропустив мимо ушей возглас Гуляма, он продолжал:

- Горе! Какое непотребство! О друг мой Али Алескер! Как мог ты опозорить себя!

Очень сухо, очень официально консул сказал:

- Позволю выразить уверенность, ваше превосходительство, что супруга господина векиля немедленно прибудет сюда... в консульство.

Сразу же губернатор прервал свои жалобы и совершенно спокойно проговорил:

- Помещика Али Алескера больше нет в моем дворце. Он отбыл к себе.

- А Настя-ханум? - воскликнул Гулям.

- Очевидно, мадам, нанеся визит нашим супругам, отбыла в машине вместе с господином Али Алескером...

- Я не верю ни единому вашему слову.

- Если вы настаиваете, я немедленно дам распоряжение начальнику жандармерии обыскать дом Али Алескера... Но... газеты... Вы забыли про газеты. Сорвутся с цепи наши газетчики... Болтуны... Ни один из них не говорит правды. Позвольте вас предостеречь, господин Гулям... Газетчики затопчут имя вашей супруги в грязь.

- Говорю вам, ее похитили, прикажите арестовать Али Алескера... Он авантюрист!

- Али Алескер - уважаемый человек, и притом иностранный подданный.

- Как иностранный подданный? Какой страны?! - в ярости воскликнул Гулям.

- Не столь важно... словом, иностранный подданный. Персона грата... Дипломатическая неприкосновенность. Тем не менее насчет обыска приказ я отдам... Желаю всего наилучшего.

Не приняв протянутой генерал-губернатором руки, Гулям стоял перед ним. Странное спокойствие пришло к нему. Он медленно проговорил:

- Вы... останетесь здесь, в этой комнате, и дадите приказ начальнику жандармерии... Вы не тронетесь с места, пока моя жена не войдет сюда... в эту комнату.

Кисло улыбаясь, губернатор поглядывал то на Гуляма, то на консула.

Неслыханное обращение с губернатором провинции персидского государства! Следовало возмутиться, поднять крик! Но взгляд Гуляма говорил красноречивее слов. Аллах всевышний знает, что скрывают в своих мыслях пуштуны. Про них говорят: "Самые неукротимые, самые безрассудные в гневе, самые кровожадные". Губернатор попятился и плюхнулся в кресло. Рука его потянулась к серебряному подносу.

До приезда жандармского начальника, долговязого, чисто выбритого, в щеголеватой форме, никто больше не произнес ни слова.

Начальник не мешкал ни секунды. С невозмутимым видом он выслушал дикую ругань своего шефа. Мускул не дрогнул на его выхоленном лице. "Слушаюсь... Обыскать дом помещика Али Алескера, что рядом с садом Хан Набие, обнаружить даму по имени Настя-ханум, доставить со всей предупредительностью сюда. Будет исполнено!" Он исчез. Несколько мгновений в комнате стоял звон его серебряных шпор...

Губернатор заговорил не раньше, чем осушил еще одну, бог весть какую по счету, чашечку кофе. Он молодцевато вскочил, отряхнулся и сказал: