Вечность как предчувствие

— Ладно, что уж, — Таит со вздохом встала и подхватила на руки дочь. — Нам спать пора… Останешься? Оставайся, не спорь. Правда, у нас только одна кровать…

— Я могу поспать и на полу, — мягко перебила я. — Я искатель, и привыкла спать, где придется. Походы не терпят изнеженных, и на голой земле приходилось спать, и на камнях. Здесь же и одеялом вполне обойдусь.

Кивнув, Таит уложила Эри спать и быстро соорудила из одеял на полу уютный лежак. И внимательно–тревожно посмотрела мне в глаза:

— Правда ничего нельзя сделать?..

— Я подумаю, — кратко ответила я, сев на лежак. — Иного тебе пообещать не могу… извини.

Таит молча кивнула и отвернулась, занявшись уборкой стола. Мельком глянув на ее понуро опущенные плечи, я вздохнула, помянула тьму, закуталась в одеяло и мгновенно уснула.

* * *

…Я осторожно пробиралась по темному коридору. Факелы, вздрагивая под порывами робкого сквозняка, очерчивали вокруг меня причудливые силуэты пляшущих теней, отчего я испуганно вздрагивала и прижималась к шершавой стене. Новичков и в учебное время–то пускали в хранилище летописей только перед экзаменами, что же говорить о ночных посещениях… Однако я давно преисполнилась решимости досрочно закончить обучение в своем звене и перевестись к ребятам постарше. А для этого нужны знания, которые на уроках просто так не получишь. И с приходом темных сумерек, когда наставники, зевая, разбредались по постелям, я перебиралась в хранилище и до утра просиживала над древними свитками. Так сложилось, что в гильдию искателей я пришла поздно, но терпеть косые взгляды ребят, будучи их на три–четыре луны старше, долго не собиралась. И выход нашла только один — в хранилище.

Позади меня раздалось громкое эхо крадущихся шагов. Я поморщилась. Топает, как сизый полосатик, странно, что его еще не услышали… если только это не заскучавший от бессонницы наставник. Вжаться в стену, прикрыться паутиной тьмы, затаить дыхание… и разочарованно перевести дух. Нет, не наставник. Ученик. Из среднего звена, судя по всему. Да и один у нас только такой в гильдии учился — высокий, нескладный, рыжий и веснушчатый парень с солнышком в сердце и лучистыми глазами. Правда, вот как его зовут — не помню.

Парень прошуршал мимо меня, ничего не заподозрив, однако далеко уйти не успел. И на сей раз нас обоих спугнул уже заскучавший наставник. Тяжелые уверенные шаги, раздавшиеся из дальней залы, заставили парня испуганно вжаться в стену. А ведь обязательно попадется, если заметят (а только слепой его сейчас не увидит), и с треском вылетит из гильдии за нарушение правил… Я тихо вздохнула, покачала головой и, протянув руку, осторожно ухватила парня за плечо. Тот от неожиданности резво подпрыгнул и громко ахнул.

— Кто здесь? — над нашими головами грозно взметнулось пламя факелов.

— Молчи!.. — прошипела я.

И, подобравшись к парню вплотную, прижала его к стене, прикрывая своей тьмой. Он оторопело замер, провожая удивленным взглядом прошедшего мимо нас наставника. Последний, кстати, попался на удивление вредный. Несколько раз пробежал по коридору взад–вперед, останавливался напротив нас и подозрительно разглядывал клубящуюся тьму, но, в конце концов, так ничего и не найдя, удалился восвояси, а мы дружно перевели дух. Отойдя в сторону, я сбросила с плеч паутину тьмы и обернулась. Парень не сводил с меня внимательно–изумленного взгляда, очевидно рассчитывая на подробные объяснения.

— Рейсан, — вздохнув, неохотно представилась я и после мимолетной заминки тихо добавила: — темный маг Младшего поколения и будущий, надеюсь, искатель.

— Джалиф… Можно просто Джаль, — неуверенно отозвался мой собеседник и светло улыбнулся: — просто будущий, надеюсь, искатель… Ты из младшего звена, верно? В хранилище идешь, чтобы на экзаменах через звено перепрыгнуть?

— Угадал, — кивнула я.

— Тогда пошли, — Джаль воровато оглянулся, — вместе не так страшно… И если хочешь, покажу, по каким летописям наставники обычно любят задавать вопросы.

— Спрашиваешь!.. — обрадовалась я.

А ведь верно — глупо отказываться от помощи… И именно совместные набеги на хранилище стали началом той дружбы, которой, как я наивно полагала, не будет ни конца, ни края. И — той любви, без которой прежде я не представляла своей жизни…

* * *

Я проснулась от щемящего ощущения одиночества. Что–то слишком часто Джаль мне снится, не к добру это, ой, не к добру… Ведь, казалось бы, и времени прошло достаточно много, и раны на сердце зажили и зарубцевались, изредка давая о себе знать лишь в непогоду… Я со вздохом уткнулась лицом в подушку и пообещала себе навестить храм Вечности и отпустить Джаля — раз и навсегда. Может быть, тогда уйдут и кошмары, с ним связанные. Или жизни я больше не увижу. А что делать, когда уходит в Вечность единственный, как оказалось, ее смысл? Каждый раз бороться с собой, чтобы выжить? Пожалуй, в последнее время именно это и стало смыслом моего существования…