Вечность после...

- Ева, она тебе не соперница! И никогда не была! Вы никогда не состязались, и я не был трофеем, как ты однажды предположила! Нет! Я уже говорил тебе, что мне тяжело было нащупать почву под ногами, женщины перестали быть женщинами, все превратились в кукол. Только с Мел было когда-то серьёзно, я её знал, она меня… мне не нужно было привыкать и прислушиваться к своим чувствам, я знал из какого угла в какой она пройдёт утром и как именно станет шуметь на кухне. Понимаешь?

Мне сложно это понять. У меня не наблюдалось никакой связи с Вейраном. Внезапно Дамиен продолжает свою мысль:

- Ты ведь знаешь, каково это - жить с нелюбимым и каждый день убеждать себя в обратном. Ева, я за одно вот такое утро с тобой отдам все те свои пять лет прошлой жизни.

- В кафе ты говорил другое и выглядел вполне искренне.

- Ева, ты была не менее убедительна в желании иметь «своих» детей. И только теперь я знаю, что ты лгала. И я лгал. И в этой лжи мы едва не захлебнулись оба.

- Мел всегда любила тебя, и даже сейчас я вижу, как она на тебя смотрит, - не унимаюсь.

- Пусть смотрит.

В этот момент я ощущаю, как его ладонь по-хозяйски плотно вжимается в мою талию.

- Она может только смотреть, а ты - ещё и трогать, пользоваться, трепать нервы, жить рядом, любить и требовать ответной любви в любое время суток, ну и всячески демонстрировать своё право собственности!

Его голос становится мягким, даже елейным, Дамиен берёт мою руку и укладывает на свою полу-эрекцию:

- Скажи моё имя! - просит.

И я, довольная его ответом, пропеваю полушёпотом-полуголосом, именно так, как ему нравится:

- Даа-ми-еееен!

И полуживое под моей ладонью в момент становится живым, твёрдым и готовым к повторному использованию.

- Вот! Видишь? Только один голос в пространстве Вселенной имеет такое воздействие на меня! – признаётся, смеясь.

- А за её пределами?

- Не проверял! И не собираюсь!

Дамиен никогда не играет с моей ревностью, и я за это ему благодарна. Внезапно он поднимается с постели и направляется в душ. Это один из моих любимых моментов, потому что я получаю возможность полюбоваться на его широченные плечи, красивую спину, стройные ноги и… аппетитную задницу! Недаром же спортом занялся!

Мой мужчина, мой!

Мой самый близкий и родной человек.

Моя любовь и самое любящее меня сердце.

Мой Дамиен.

- Ну, ты идёшь? – разворачивается и спрашивает с игривой улыбкой, гордо демонстрируя мне свою не убиваемую эрекцию.

Из душа всегда выхожу первой: Дамиен моет вначале меня, больше дурачась, конечно, а после занимается собой. И вот теперь, окончательно проснувшись, можно с головой окунуться в утренние хлопоты и заботы.

Надеваю беспроводные наушники с музыкой и иду на кухню варить кашу, разогревать приготовленные Дамиеном накануне вечером ланчи и укладывать их в портативные боксы в количестве пяти штук. Затем завариваю чай в чашки и дублирую его же в две термо кружки, и ещё в три поильника наливаю воду.

Детям в этом году исполнилось по пять лет, поэтому этот сентябрь – наш первый «взрослый» месяц: мы пошли в школу – киндергартен класс. Занятия начинаются в восемь пятьдесят, так что расслабляться нельзя.

Вначале вхожу в детскую к Альбе – ей дольше всех собираться.

- Зайка, - целую её в щёку, с чувством прижимаясь губами, - пора просыпаться!

Мои глаза сами собой закрываются от удовольствия – нет в природе запаха слаще, чем запах твоего ребёнка. Целую её лицо, плечико, макушку и слышу глухое:

- Я не зайка, я единорог! Белый с розовой гривой!

- Открывай глазки, единорожек!

Альба сворачивается калачиком, расплывшись в улыбке: эта игра «имитация животных или сказочного персонажа» не проходит уже который год. Но меня это нисколько не беспокоит – мои дети самые умные и красивые во всём мире!

- Полежи со мной чуть-чуть! – просит.

Вот поэтому мне приходится вставать так рано: дел с утра невпроворот!

Мы недолго лежим, обнявшись, решаем, что сегодня надеть – трикотажное платье с карманами-кошками или наряд принцессы Эльзы, привезённый папой из Европы месяц назад.

- Принцессное! – решает в итоге моя дочь и вскакивает, чтобы поскорее найти задуманное в своём стенном шкафу.

У неё много платьев, и не только их – гораздо больше, чем нужно одной девочке. Или даже двум, или даже трём.

У Альбы длинные волосы. Не просто длинные, они давно ниже поясницы, поэтому на утренние причёсывания нам необходимо минут двадцать-тридцать, в зависимости от того, что решим плести. Честно сказать, это утомительно и достаточно сложно – пряди слишком длинные, и я бы укоротила их сантиметров на пятнадцать или хотя бы на десять, но Дамиен в этом вопросе непреклонен:

- Ни в коем случае! Волосы у девочки чем длиннее, тем красивее!

Альба отправляется в столовую завтракать, а я – в детскую к мальчикам. Они уже не спят и уже дерутся:

- Джордан! Элайя! – прикрикиваю. – Прекратите драться! Джордан отпусти его!.. Элайя! Зачем ты его укусил? О Боже! Сейчас отец услышит, я защищать не стану!

- Он первый! Он на меня крысу бросил!

- Ну и что? Она же игрушечная! Съела тебя, что ли?

- А он сказал на меня плохое слово!

- Какое?

- Я… я… не помню! Но оно было очень плохое!