Вечность продается со скидкой

Враг народа! Семен Мамыкин – враг народа! Весть молниеносно распространилась по общежитию. Когда Семена, наспех одетого, с узелком в руках, вели по коридору, из щелей приоткрытых дверей на него смотрели глаза жильцов. Сочувственные, негодующие, безразличные. Некоторые двери были наглухо захлопнуты, но чувствовалось, что обитатели прильнули к замочным скважинам. Трясущегося Семена затолкали в черную машину с решетками на окнах. Лида беспрестанно гладила по голове дочку. Потрясенная девочка молчала, это больше всего пугало Мамыкину. Комната была перевернута вверх дном. Производившие обыск забрали с собой документы.

– Женщину тоже взять, – коротко распорядился человек во френче и вышел. К Лиде подошли два молодых лейтенанта.

– Ну что, тетя, сама пойдешь или придется тебя вести? – с наглой улыбкой произнес один из них. – Давай, давай, топай.

– Доченька, – произнесла Лидия, – что будет с тобой? – Она обняла дочку.

– А что обычно бывает с детьми врагов народа? Раньше нужно было думать, до того, как пакостить Советской стране.

– Она укрывала у себя врагов народа! – заголосила буфетчица Ниночка. – Я сама видела! Она в Москву ездила с ребенком арестованных Кобозевых, чтобы встретиться там с вражескими агентами. Муж с завода таскал секретные чертежи, а жена переправляла их шпионам.

Лида закрыла глаза. Неужели все это происходит с ней? Или это дурной сон, который закончится через несколько мгновений? Грубые мужские руки схватили ее и потащили к выходу. Лида ударила одного из лейтенантов и, вырвавшись, подбежала к дочери. Девочка, сжавшись в комок, сидела на полу и молча плакала.

– Доченька, я тебя люблю, – только и успела произнести Мамыкина. Поцеловать дочь она не успела. Взбешенный лейтенант, потирая красную от удара щеку, толкнул Лидию в спину. Она упала. Он пихнул ее сапогом и схватил за плечо.

– Ах ты, дрянь, – просипел он. – Сопротивляешься при аресте, мразь! Пошла вниз. Живо!

Лидию, в одном легком летнем платье, без вещей, вывели вниз. Машина, в которую затолкали Семена, уже исчезла. Лейтенант приоткрыл дверь черного автомобиля с занавесками на окнах. Лида напрасно искала глазами дочку. Ее нигде не было.

– Руки за спину! – прорычал лейтенант. На запястьях защелкнулись тугие наручники. Мамыкину посадили на заднее сиденье автомобиля. По бокам уселись два лейтенанта.

На переднее сиденье бухнулся пожилой майор.

– Трогай, – скомандовал он водителю. Машина рванула с места. Лида в скрюченной неудобной позе замерла между двумя мужиками в форме. Лейтенант, которого она ударила, достал портсигар, вытащил сигарету и закурил. Он намеренно пускал дым в лицо Лидии. Мамыкина, низко опустив голову, терпела. Это был не кошмарный сон. Это была неумолимая явь.

– Товарищ майор, – произнес лейтенант, – эта мерзавка попыталась меня убить. Напала при исполнении.

– Суд это учтет, – скрипучим голосом отозвался пожилой майор. – Им с мужем светит на полную катушку.

Поездка длилась совсем недолго. Всему городу было известно, что арестованных свозят в здание Управления государственной безопасности, расположенное рядом с нерьяновской тюрьмой. Мрачное заведение темной громадой возвышалось в самом центре городка. Мимо него всегда проходили быстрым шагом, стараясь лишний раз не смотреть на колючую проволоку, вившуюся по периметру высокого забора.

– Вылазь, – скомандовал майор. Он подошел к Лидии и произнес: – Дура ты, баба. Зачем себе жизнь портишь? Советую тебе – лучше со всем соглашайся, так проще будет.

– Моя дочка, – произнесла одними губами Лидия. – Что с ней?

– Что-что, – отмахнулся майор. – В детский дом. Уводите арестованную, – бросил он лейтенантам.

Лейтенант намеренно сильно ударил Лидию в спину:

– Пошла, пошла, шевели ногами.

В последний раз Лидия обернулась и посмотрела на мир глазами свободного человека. Хотя нет, она никогда не была свободной. Она уже давно находилась в тюрьме.

Нерьяновск оживал. Несколько прохожих спешили на работу мимо здания УГБ. Мама с двумя детьми шла в детский сад. Пожилая женщина с двумя тяжелыми сумками плелась, тяжело вздыхая. Никто из них не поднимал глаз. Никто не видел, что всего в нескольких метрах от них молодая женщина навсегда исчезает в чреве страшного здания. Никто не хотел этого видеть. Между людьми, по-прежнему ведущими размеренную жизнь, и Лидой, выбитой из этой жизни ночным стуком в дверь, разверзлась глубокая пропасть.

Яркое солнце поднялось над городком. Небо прояснилось, день обещал стать погожим. Лида вдохнула свежий воздух полной грудью. Неужели она никогда больше не увидит солнца? Неужели дочка, ее единственная дочка, останется сиротой?

Все это длилось какую-то долю секунды. Иллюзия свободы исчезла в тот момент, когда тяжелый кулак лейтенанта угодил Лидии под лопатку:

– Чего уставилась, падла? Топай живо, а не то получишь!