Вечный sapiens

«Отдельный нейрон не есть элементарная единица обработки информации. Это скорее нервный центр. Дело в том, что отдельные участки дендритов и аксонов нейронов могут вступать в связи с участками мембран других нейронов, образуя локальные сети. Поэтому единицей обработки информации могут быть отдельные участки мембран дендритов и аксонов. В этом случае тело нейрона лишь поддерживает функционирование этих участков мембраны. То, что нейрон может выступать в качестве сложной информационной машины, вытекает из данных транссиноптической индукции энзимов. В этом случае входной сигнал «записывается» на молекуле ДНК в виде специфической экспрессии генов. Такая молекулярная память пока не нашла прямой реализации в нейрокомпьютерах».

В общем, путь до электронной модели мозга неблизкий. К тому же у меня есть некоторые сомнения, которыми я с вами хочу поделиться. Вот смотрите…

Представьте себе мозг, это невероятное хитросплетение нервных клеточек, напоминающих спрута, щупалец у которого тысячи, и они еще и ветвятся… Нейрон – ретрансляционная станция. Но не простая. Этот спрут не просто передает полученный сигнал – в этом нет большого смысла – он его обрабатывает. Может передать, как есть. Может на один пришедший сигнал выдать серию импульсов и наоборот – вместо полученной серии отправить дальше одиночный всплеск. Может преобразовать сигнал, то есть отправить на выход не совсем то, что пришло на вход. От чего это зависит?

От свойств разных участков мембраны в момент приема-передачи. А свойства эти, в свою очередь, зависят от веществ, плавающих во внеклеточном пространстве (они называются медиаторами), от самого приходящего импульса, от времени суток. Сигнал может измениться и по мере своего движения по аксону, то есть аксон – не просто кабель, но сложная часть оборудования.

Но нейроны не думают! Они просто получают электрохимический сигнал, после чего в них начинают идти сложные биохимические процессы, молекулы носятся, реагируют, в результате обработанный сигнал ретранслятором нейрона пересылается дальше…

Нейроны не думают. Ни один. А я думаю. Ими, недумающими. Как это возможно?

Когда стакан воды собирается каплями, я понимаю происходящее, потому что каждая капля – это чуть-чуть воды. А по чуть-чуть и океан собрать можно! Но как из ничего собрать что-то? Если нейрон не думает, и в нем всего лишь бурлит суп сложнейших молекулярных реакций, как это происходит в кастрюле на кухонной плите, из чего же складывается полный «стакан» моих мыслей?

В организме полно разных сложных и простых молекул – всякие там моносахариды, иммуноглобулины и другие огромные молекулярные коряги, которые ежесекундно вступают в реакции, синтезируются, разваливаются; для передачи сигнала в синапсе включаются ионные натриевые и калиевые механизмы, работает ацетилхолин, раскрываются синаптические пузырьки, для обеспечения всего этого энергией идут процессы окисления в мириадах митохондрий с генерацией аденозинтрифосфата, излучаются и поглощаются кванты электромагнитного излучения, электроны меняют орбиты… Но где в этом молекулярном аду находится «стол», о котором я думаю?

С возбуждения какого именно из 150 миллиардов нейронов начинается моя мысль о голубом небе? И как оно вообще получается, это самое голубое небо из каши квантовых мельтешений? А главное, Я-то здесь при чем? Ведь Я – это не куча биохимических реакций. Я в них даже не разбираюсь. Я – не их сумма. Я – нечто большее. И к ним несводимое. Я могу о них думать. А они обо мне – нет.

И еще. Мозг не только в голове. Тоненькие провода аксонов собираются в пучки и кабельные жгуты, которые сливаются в «реки» и «вытекают» через позвоночное русло в тело, откуда потом вновь разбегаются на ручьи, дотягивающиеся кончиками до нужных мест в теле. Не только отдельные нейроны напоминают спрутов со щупальцами, но и сам мозг напоминает спрута, пустившего нитки нервов в тело и управляющего им словно марионеткой. Мозг больше головы…

Глава 2. Мозг весом в восемьдесят килограммов

Я лично и весьма неплохо знаю трех людей, которые попали в Книгу рекордов Гиннесса за интеллектуальные рекорды. Возможности их мозга далеко превосходят возможности обычных людей. Так далеко, что вещи, которые они вытворяют, кажутся удивительными, невозможными, чудесными. Ну, например, сколько иностранных слов с переводом вы можете запомнить с первого предъявления? Если запомните пять слов из двадцати, у вас неплохая память!

А вот, например, Самвел Гарибян из 1000 ранее незнакомых ему слов на разных иностранных языках запомнил 960. Слова были на арабском, урду, кхмерском, бенгали, дари, немецком, эсперанто и итальянском. Как проходил эксперимент? Ему называли слово и его перевод на русский. Через две секунды – следующее слово. Через несколько часов Самвел воспроизвел 960 слов с переводами и получил регистрационный сертификат о мировом рекорде за номером 55.