Вечный sapiens

– Понятия не имею! Но думаю, так происходит у меня не только с раком, но и с диабетом. Легкие формы диабета мною давно формализованы и облечены в слова, поняв которые, многие пациенты в начальных стадиях болезни сами от болезни и избавляются. Но в сложных случаях – всегда настройка. Ходишь, думаешь, думаешь, думаешь о нем – почему у него, собаки, не падает сахар, ну почему?.. А потом бац – приходит понимание. И это не просто работа интеллекта, это работа всего тела, эмпатическая настройка, вплоть до появления таких же симптомов, как у пациента. Это просто способность моего организма, наследственное. Ты думаешь, как я ходить-то начал после полиомиелита?

– Как-как?.. Всем известно, как. Тебе ноги насильно двигали, произошло, как говорит один мой знакомый доктор, прокрецептивное проторение…

– Да просто моя мать очень хотела, чтобы я пошел. Так хотела, что у нее у самой ноги отнялись.

Я вздохнул:

– Боря. Иногда мне кажется, что врачи только потому живут на 10–15 лет меньше, чем остальные люди, что лечат больных, отдавая им себя.

– За все в жизни приходится платить. Потому я не люблю лечить… Потому и стараюсь отдалить этот процесс от себя, формализовать его словесно.

Удивил меня Жерлыгин. И не только он. Все мои герои – такие правильные, такие рациональные, такие грамотные… И у каждого были в рассказах моменты, которые я опустил, чтобы не пугать прагматичную публику раньше времени. А сейчас про некоторые штуки расскажу. Ну, вот, скажем, та же Шаталова. Кандидат наук, нейрохирург. Грамотно так все излагает по теории видового питания – и про кислотно-щелочную среду, и про рафинированную пищу… Но во время одной из наших встреч призналась:

– Знаете, Саша, чем дольше я живу, тем дальше отхожу от своей теории. Теперь мне уже кажется, что и не диета вовсе излечивает моих пациентов.

– А что же? Дыхание? Правильные упражнения?

– Ну, и они, конечно, играют роль, и диета. И отсутствие стресса. У меня была пациентка – врач-кардиолог из Питера. Ей провели курс лечения, удалили опухоль, но края послеоперационной раны не желали срастаться – гранулирующая функция тканей нарушена, рана зияла. И я вдруг поняла, что причина ее рака – пережитый неразрешенный стресс. Не знаю, откуда это вдруг всплыло в моей голове. Просто вдруг возникло уверенное понимание. Я покопалась в ее прошлом, поговорила, нашла причину и разрешила ее беседами с ней. Через полгода она пришла ко мне совершенно здоровой. Даже я, привыкшая к отличным результатам, была поражена. Только тогда я поняла значение стресса. И теперь я первым делом смотрю, не было ли стресса, не гнездится ли очаг болезни в мозгу, в психике… А однажды я сняла приступ боли в спине из-за травмированного позвоночника просто поговорив с человеком по телефону. Межпозвоночный диск встал на место. Уговорила… Не знаю, как это у меня получилось. Так что в лечении диеты и упражнения не главное. Главное все-таки в другом…

– В чем же?

Галина Сергеевна внимательно посмотрела мне в глаза и ничего не ответила. А однажды вдруг ни с того ни с сего рассказала какую-то чертовщину. Даже две чертовщины. В которые я не поверил. И вам бы не рассказал, но книга требует. Итак, чертовщина первая.

Шаталова была знакома с одним бородатым дядечкой, которого звали Порфирий Иванов. Знаете его? Это такой… не знаю даже, как сказать. Народный целитель, что ли? А точнее было бы сказать, юродивый. Некоторые представители РПЦ считают его сумасшедшим и одержимым, хотя с равным успехом могли бы отнести и к лику святых. Он родился в самом конце XIX века и до 35 лет был вполне нормальным, средним человеком. Женился на простой бабе, родил двух сыновей, отсидел даже по уголовке – нормальная такая жизнь довоенного советского человека. А потом ему в голову вдруг вступило. Сверхценная идея появилась: «Неправильно мы все живем! – решил Порфирий. – Не по-природному! Закаляться надо!..» И стал закаляться. Постепенный отказ от одежды привел к тому, что круглый год – и зимой, и летом – ходил наш Порфирий в одних холщовых трусах. И босой. По утрам даже в самые лютые морозы обливался холодной водой, практиковал лечебное голодание и даже изобрел какую-то философию, которая была дикой смесью язычества, даосизма и йоги. Главной целью всех этих практик было достижение телесного бессмертия.

В 1936 году бородатый Порфирий в одних трусах и босой прибыл в Москву с предложением принять новую Конституцию СССР, поскольку, по его мнению, действующая Конституция недостаточно защищала права заключенных и умалишенных. Надо ли удивляться, что в столице он был арестован и доставлен сначала в КПЗ, а потом по месту назначения – в психушку. Специалисты Ростовской психоневрологической клиники, куда был доставлен пророк, поставили ему диагноз «шизофрения» и признали инвалидом, не годным к строевой. Потому, когда началась война, Порфирия в армию не призвали, отчего он оказался на оккупированной территории. По слухам, посмотреть на него, ходящего практически голым по морозу и обливающегося ледяной водой, приезжал сам фельдмаршал Паулюс.