Ведарь Берендей. Книга 1

Мы идем по вагону к своим местам. Пассажиры провожают нас озабоченными взглядами, гадают, что же такого произошло, что группа людей поспешно кинулась на выход.

— Вы соседей выселили? — спрашивает Вячеслав, вспомнив про сиреневую сумку на ветвях ивняка.

— Да, ребятам понадобятся документы, когда они придут в себя и пойдут по шпалам. Конечно, их ждут сюрпризы в лице двух мертвых перевертней, однако жизнь плюс вещи будут для парочки утешительными подарками, — отвечает тетя Маша.

— Теть Маш, может, расскажешь то, чего я не знаю? — задумчиво спрашивает Александр. — Слишком уж много совпадений, чтобы быть случайностью.

— Эх, а если бы не перевертень, то так бы и доехали до Сидорыча, а там бы сама Людмила и рассказала, — вздыхает тетя Маша. — А теперь придется отдуваться мне.

— Дорога не близкая, так что мы успеем выслушать, — откликается Вячеслав. — Всегда интересно — за что придется сложить голову.

Тетя Маша поднимается с сиденья, берет поднос с остывшим чаем и идет до проводницы. Она возвращается с дымящимся янтарным напитком. Теперь же мы охотно разбираем подстаканники с горячим чаем.

— Раз путь долгий, то расскажу, — говорит тетя Маша, а мы пододвигаемся ближе, как дети, что начинают слушать сказку.

Глава 19

— Ты был «последней кровью», когда начали пропадать охотники. Община ведарей расследовала это дело и нашла убийцу — свихнувшегося перевертня. Его казнили, однако я решила перестраховаться и договорилась с вашим учителем, — тетя Маша кивает Вячеславу.

Тот лишь закрывает глаза, подтверждая её слова. Я замечаю, как по переносице Вячеслава скользит капелька пота, он вытирает её, как и бисеринки на лбу. Мощная рука подрагивает, крепкие пальцы сминают ручку у подстаканника.

— Знаю, Слава, но ты сам видишь, что так было нужно, — рука тети Маши ложится на ладонь Вячеслава. Тот убирает руку.

— Да что вы знаете? Думаете, легко смотреть, как твою девушку подкладывают под другого пацана, только потому, что какой-то хмырь не должен возродиться? — хрипит покрасневший Вячеслав.

Я переглядываюсь с Александром. «Всё страньше и страньше!» — вспоминаются слова девочки из Зазеркалья. Александр нервно сглатывает.

— Вот это новости, — медленно произносит ведарь.

— Для тебя да, а я уже с этим не первый год живу. Я сразу узнал тебя в ту ночь, когда примчался к нам испуганный как щенок. Жаль, что ты увернулся тогда от моей двоечки — глядишь, сейчас бы одной проблемой было меньше.

Александр откидывается на спинку сидения, его взгляд устремляется в окно. Я знаю, что он видит в прозрачном стекле, ведь сам утешал его, когда пьяные слюни сползали на рубашку, а Александр говорил, что жить без неё не может и сейчас сбросится с третьего этажа. Помню, как отбирал нож, которым вознамерился вскрыть себе вены, как перевязывал царапину, когда он умудрился порезаться вилкой. На другое утро от царапины не осталось и следа, но то дикое желание самоубийства из-за неразделенной любви крепко врезалась мне в память. Очень крепко Людмила пропала неожиданно для всех — просто забрала документы и исчезла. Родители продали квартиру, а новые жильцы не знали, куда они отправились. Всё просто: жили, встретились, полюбили, расстались.

Я понимаю Александра, вроде бы только зажила рана от предательства любимого человека, как тут же Юля нанесла вторую, а теперь ещё и эта парочка начала рассказывать. В сердце Александра словно воткнули лом и теперь шатают из стороны в сторону, чтобы расширить края. Ещё и мешок с солью приносят, чтобы обильно посыпать разбереженные чувства.

Александр смотрит в окно. Сухими глазами. Ни одна эмоция не отражается на бесстрастном лице, словно и не лицо это вовсе, а пластмассовая маска магазинного манекена. Похоже, что смерть отца выжгла начисто все эмоции и чувства. Тот вулкан страстей, что бушевал около года назад никак нельзя сравнить с сегодняшней глыбой льда.

— Саш, так было нужно. Мы объяснили девочке, и она всё поняла. Людочка пожертвовала отношениями со Славой, чтобы забеременеть от «последней крови» и уйти под защиту береднеев. Сидорыч сейчас защищает её лучше, чем защищали цариц в старину, — тихим голосом говорит тетя Маша.

— Значит, прав был перевертень, и меня использовали как племенного быка?

— А представь — каково мне? — вскидывается Вячеслав.

— Ты с нами поехал ради неё?

— Да, — тихо отвечает Вячеслав.

Александр медленно поднимается со скамьи, тетя Маша хватает его за руку:

— Куда ты?

— Пойду, подышу свежим воздухом, что-то душновато стало. Сиди, Жень, я на пять-десять минут, — Александр кладет руку на мое плечо, когда я пытаюсь подняться, чтобы пойти с ним.

Я остаюсь. Легкой походкой Александр скользит мимо выставленных ног, уклоняется от передающих белье рук и скрывается за дверью, что ведет в другой вагон.

— Пусть побудет один, — говорит тетя Маша, — а нам пока нужно поговорить о предстоящей защите Людмилы и Ульяны.

— Дочку Ульяной назвали? — переспрашивает Вячеслав.