Веди свой плуг по костям мертвецов

Борос уверял, что Гослес совершенно не отдает себе отчета в том, что статья 12 Директивы обязывает членов Евросоюза разработать систему охраны биотопов и препятствовать их уничтожению. Чиновники позволяют вывозить из леса деревья, в которых Насекомые откладывают яйца. Вылупившиеся личинки в результате оказываются на лесопилках и древкомбинатах. От них и места мокрого не остается. Они погибают, и никто этого не замечает. А следовательно, и виновных вроде нет.

– Здесь, в этом лесу, в каждой колоде множество личинок плоскотелки, – сказал Борос. – Когда вырубают лес, часть ветвей сжигают. В огонь летят ветки, полные личинок.

Тогда я подумала, что каждый невинно убиенный имеет право на своего рода публичность. Даже если речь идет о насекомых. Смерть, которую никто не заметил, несправедлива вдвойне. Поэтому мне понравилось то, что делает Борос. Да-да, он меня убедил, я была полностью на его стороне.

Я все равно собиралась на свой обход, поэтому решила совместить интересное с полезным и отправилась вместе с Боросом в лес. С его помощью колоды открывали моему взору свои тайны. Обычные пеньки оказались поистине царствами Существ, которые устраивали коридоры, кладовые, переходы и откладывали туда свои драгоценные яйца. Личинки, может, выглядели и не особенно привлекательно, но меня трогала их доверчивость – они препоручали свою жизнь деревьям, не подозревая, что эти огромные незыблемые Существа столь уязвимы и к тому же зависят от людской воли. Страшно себе представить погибающих в огне личинок. Борос приподнимал лесную подстилку и показывал мне другие виды, редкие и не очень: Жук-Отшельник, Жук-Точильщик – кто бы мог подумать, что он сидит здесь, под корой, Жужелица Золотоямчатая – ага, вот кто это такой, я столько раз ее видела, и всегда она оставалась для меня сверкающим анонимом. Карапузик Черный, великолепный, точно капля ртути. Носорог Малый. Интересное имя. Следовало бы называть детей именами Жуков. А также Птиц и других Животных. Жук-Дубовик. Дубовик Ковальский. Дрозофила Новак. Жужелица Душейко. Это только те названия, которые я запомнила. Руки Бороса делали пассы, чертили в воздухе таинственные знаки, и вдруг появлялось какое-нибудь Насекомое, личинка, уложенные гроздью яйца. Я спросила, какие из них являются полезными, и этот вопрос чрезвычайно возмутил Бороса.

– С точки зрения природы нет существ полезных и бесполезных. Это все дурацкие человеческие выдумки.

Он пришел вечером, в Сумерках – я предложила ему переночевать. Раз больше негде… Постелила в гостиной, но мы еще немного посидели. Я вытащила полбутылки Матохиной наливки. Сначала Борос рассказывал о всевозможных пакостях и злоупотреблениях Гослеса, но потом немного расслабился. Я не очень понимала его реакцию – ну как можно столь эмоционально относиться к тому, что носит имя «Гослес». Единственным человеком, который ассоциировался у меня с этим учреждением, был лесник Волчье Око. Я назвала его так, потому что зрачки у него, как мне казалось, были удлиненные. А так вообще Человек он порядочный.

В результате Борос задержался у меня на несколько дней. Каждый вечер обещал, что завтра за ним приедут студенты или волонтеры «Акции сопротивления Гослесу», но потом оказывалось, что у них сломалась машина или что им пришлось уехать в другое место по важным делам, что по дороге они завернули в Варшаву, а однажды даже потеряли сумку с документами. И так далее. Я уже начала опасаться, что Борос приживется у меня, словно личинка Плоскотелки в стволе ели, и только Гослесу будет под силу его выкурить. Хотя я видела, что он старается не причинять хлопот и даже помогает. Например, вдохновенно и очень тщательно вымыл ванную.

В рюкзаке Борос держал небольшую лабораторию, коробку с ампулами и бутылочками, а в них, как он утверждал, имелись синтетические химические Вещества, очень похожие на естественные феромоны Насекомых. Вместе со своими студентами Борос экспериментировал с этими сильнодействующими химическими средствами, чтобы в случае необходимости заставить Насекомых размножаться в другом месте.

– Если капнуть этим на кусок дерева, самки жуков бросятся туда и отложат яйца. Сбегутся к этой колоде со всей округи, почуют за много километров. Достаточно нескольких капель.

– А почему люди так не пахнут? – спросила я.

– Кто тебе сказал, что не пахнут?

– Я ничего не чувствую.

– Может, ты, моя дорогая, просто не догадываешься о том, чтo чувствуешь, и в силу человеческой гордыни продолжаешь верить в собственный свободный выбор.