Ведьма

— Малые не видят того, что творится в душе другого человека. Они… — Вождь замолчал и задумчиво нахмурил брови. — Врываться в чужой мозг некрасиво. И неправильно. Помнишь, я говорил тебе, что лес — наш друг? Мы живем за счет лесных обитателей. Они — дары леса, и мы благодарим их за то, что они даруют нам жизнь. Когда мы идем среди животных, то даем им знать, что не причиним никакого вреда. Но если мы охотимся на них, то никогда не делаем этого — охотятся и убивают с пустым сознанием. Охотник думает, но не ненавидит и не любит. Тот, кто охотится, перемещает свое сознание в мозг другого человека, который в это время не на охоте. Тот, кто убивает, становится очень уязвимым, и, чтобы остаться нормальным человеком, он должен быть прощен.

Конвей произнес:

— Никто не любит убийства, но кому-то приходится убивать. Ты говоришь, что человек должен убивать, как падающее дерево, без страха или ненависти. Я не могу согласиться с тобой.

— Был ли спокоен твой разум, когда ты проснулся после очищения?

Конвей неохотно кивнул. Тиниллит продолжал:

— Танец соединяет нас. Он очищает сознание. Ни одна душа не может жить там, где сознание засорено.

Конвею почудилось, что он видит каких-то людей без лиц и они манят его к себе. Он отогнал от себя это видение.

Тиниллит тем временем продолжал:

— В нашем племени танец очищения ведут самые великие воины. Они переносят нас в места, где мы снова становимся одним целым. Они видят, кто закрыт, а кто не в силах сам открыться. Ты и твоя подруга Тейт никогда раньше не участвовали в очищении, и нашим танцорам пришлось прибегнуть к оружию, чтобы очистить вас от грубых мыслей. Они просили меня передать вам свои извинения за то, что у них не все получилось так, как надо.

На мгновение лицо вождя изменилось — Конвей не смог уловить его выражения. Он спросил:

— А что ждет тех, кто ведет танец, после того как они очистят воинов, убивших человека? Что станет с тем, кто сражался и победил то, что тревожит этих воинов?

— Их ждет великий почет в нашем племени. Ведущие танец — самые уважаемые и самые скромные люди. Они долго не живут. — Вождь быстро посмотрел Конвею в глаза; взгляд его обвинял.

Ни капельки не обидевшись, Конвей понимающе произнес:

— Они потратили много энергии на меня и Тейт, я правильно понял?

С большим трудом Тиниллит заставил себя улыбнуться.

— Они сказали мне, что скоро выздоровеют. Ты и твои друзья озадачили их. Один из ведущих танец сказал мне, что вы сожалеете о том, что сделали больше, чем другие люди. Он также сказал, что вы глотаете свое сожаление, как будто это еда, и это усиливает вашу ненависть. Вы становитесь все более свирепыми с каждым новым убийством.

Конвей взглянул на Тейт, ее лицо приняло задумчивое, извиняющееся выражение. Она пожала плечами.

— Если он сказал так, то, значит, так оно и есть. — Потом она обратилась к Тиниллиту: — И как же мы должны поступать после всего этого? Ведь мы же воины. И что станет с вами? Ведь вы оказали нам вчера ночью немалую помощь и этим засорили свое сознание.

— Если бы вы были Малыми, то с детства выучились бы очищению и танцу. Возможно, вам это еще удастся. Но мы, Малые, избегаем чужаков. И я не верю, что вы хотите остаться с нами и жить среди нас. Очищение — это не один человек, это все мы, Малые. Мы тоже сражаемся так же, как и вы. Вы выбираете убийство, а мы его прощаем.

Увидев, как изменилась в лице Тейт, услышав ответ Тиниллита, Конвей резко ответил:

— Лучше спросите у мертвых, прощают ли они вас, — и тут же осудил себя за опрометчивые слова. Извиняясь, он произнес: — Мне не следовало говорить об этом. Я хочу, чтобы вы знали, как мы благодарны вашему племени за это чудесное исцеление. Я не совсем понимаю, что вы сделали с нами, но мы все равно в большом долгу перед вами. Вы спасли наши жизни и сняли огромную тяжесть с наших душ.

— Мы были рады помочь вам. Опасность, с которой столкнулись Три Территории, угрожает и нам. Нам ничего не известно о Скэнах, кроме случайных рассказов торговцев; но кто может положиться на рассказы этих людей? Передайте Гэну Мондэрку, что мы будем его помощниками. Возможно, даже союзниками. А он позволит нам мирно жить в Горах Дьявола?

Конвей рассмеялся:

— Хороший вопрос для того, кому удалось поймать в ловушку Лиса. Он с удовольствием пригласит вас помочь ему. Но скажи мне, где вы взяли ту сову, голос которой так удивил меня? И волки, воющие вдали? Как смогли вы одурачить такого опытного и хитрого воина, как Лис?

— Мы знаем о животных больше, чем кто-либо другой. Мы не подражаем их крикам; мы сами становимся этими животными. Мы хотели приблизиться к Лису, но он очень осторожен; он все видит.

— Наверное, не все. Он никогда и не слыхивал о вас и совсем не ожидал вчерашнего ночного нападения. Вы и с ним сделали то же, не так ли? Каким-то образом вы ухитрились обмануть Лиса и его людей.

Внезапно Тиниллит покраснел.

— Иногда мы можем воздействовать на наших врагов. Мы не можем заставить их видеть то, чего нет на самом деле; но можем заставить смотреть туда, где нас нет.

— Или совсем не смотреть, — сделала предположение Тейт.