Ведьма

— Ты не о том думаешь, Степан. Не давай отчаянию ни одного шанса. Не усложняй мне работу.

И проводит нежно по животу, стирая разводы грязи. И он готов поклясться, что в этот момент в паху что-то оживает, беспрекословно отзываясь на ее касание.

— Вот видишь… — хриплый шепот. — Работай, и все будет. Все, Степан.

У него дыхание перехватывает. Да, он, вроде как, не в состоянии сейчас испытать желание. Но мозгом, душой, всей своей сутью в этот момент он болезненно остро хочет эту женщину.

Дни идут за днями. Изматывающие, болезненные тренировки. Массажи, ванны, грязи… Все, чтобы только подняться. И приблизиться к ней. Как-то незаметно сама ведьма стала лучшим его мотиватором. Ее скупые похвалы, редкие улыбки…

Его напрягало только одно — ее катастрофическая усталость. Три недели его реабилитации, а она гаснет. Он видит, как ей тяжело, как буквально уходят ее силы.

— Ксения, у тебя еще много пациентов, помимо меня?

— Сейчас двенадцать постоянных в амбулатории, и каждый день по два маленьких пациента с ДЦП приезжают на массажи, — говорит девушка, не отрываясь от гимнастики.

— А выходные у тебя бывают?

— Зачем? Мне некогда отдыхать.

— Зачем?! — рычит Степан, — да ты не успеваешь восстанавливаться! Посмотри на себя! Тебя саму лечить надо.

— Ну и чего ты рычишь? Вот найду себе помощника, чтобы занимался всякими административными делами в амбулатории. И полегче будет.

— А что там за дела?

— Мы сейчас проходим аттестацию. Хотим организовать реабилитационный госпиталь на пятьдесят мест для наших военных. Уже и спонсоров достаточно, на ремонт и самое необходимое оборудование деньги найдем. Но времени, чтобы воплотить это в жизнь, нет совершенно. Так и ютимся в одном крыле, которое еще более или менее нормальное.

— Так давай я возьмусь! Это же моя парафия — стройка.

— Правда?

И за эти удивленно распахнутые наивные глаза он много чего готов сделать. Стройка в этом списке вообще не на первых порах.

— Поехали, хоть посмотрим, что там за помещение.

— Нет, подожди, тебе надо заниматься… Да и Игорь тебя нагрузил, я же знаю… Подождем немного, хотя бы до наступления первых улучшений.

К слову сказать, некоторые улучшения он уже успел почувствовать. Так, последние пару дней он довольно успешно самостоятельно опорожняется. Не каждый раз, правда, бывали и осечки. Но… Все-таки.

— Ладно, как скажешь…

Вечером все, как всегда, поздний ужин, процедуры, массаж, гимнастика. Адская боль, которую он с трудом терпит, и Ксения, работающая над ним своими волшебными руками.

Только в этот раз ничего не происходит. Совсем ничего. Ксения внимательно смотрит на ладони, концентрируется изо всех сил, и… Ничего. Она встряхивает руками, открывает все свои энергетические каналы… Ничего.

— Нет… Нет, не может быть!

— Что случилось? — вскидывается Степан.

— Я ничего не могу! Я пуста!

Ксения так кричит, что на крик вбегает Игорь.

— Что случилось?

— Я пустая, пустая, пустая — шепчет, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Зима, что такое? — Игорь обращается уже к другу, видя ведьмино невменяемое состояние.

— У нее нет энергии, — потрясенно отвечает Степан.

Игорь бросает взгляд на девушку, которая находится в полном неадеквате, хватает ее за плечи:

— Ксения, Ксюша… Посмотри на меня! Давай же, девочка. Ты же можешь подзарядиться, так? Пойдем на то место…

— Какое место? — удивляется Степан.

— Тут есть место силы, я тебе о нем говорил. Там, где Ксения обычно ночует. Ее подзарядка.

— В смысле, где ночует? Она что, каждый раз спит на улице?!

— Да, на улице. Потом, Степ! — отрезает мужчина, видя, что друг готовит новые вопросы. — Ксения, соберись, девочка! Ну же. Пойдем, пойдем, милая!

Степан неверяще наблюдает за непривычно взволнованным Игорем.

— Хорошая моя, ну, давай, пойдем…

Ему удается-таки вывести Ксению на улицу, и Степан катится за ними, благо, тропинки достаточно широкие и утоптанные. Останавливаются.

— Тут, Ксень?

— Да, — едва слышный шепот.

— Помочь раздеться?

— Да.

У Степана начинает дергаться нерв у левого глаза.

— Сходить за покрывалом?

— Нет, в траву.

Игорь снимает с нее платье, лифчика на Ксении нет, протягивает руки к трусикам.

— Убери от нее руки! — рычит Степан.

— Не дури! Ей надо быть голой!

— Пусть так, — шепчет Ксения, буквально падая на землю.

— Ты почему не сказал мне, что мое лечение выматывает ее настолько?! — орет Зима.

— А то ты сам не видел! — рычит в ответ Игорь.

— Замолчите, — шепчет Ксения, — и оставьте меня здесь. Через пару часов можешь принести спальник.

Мужчины пытаются спорить, но отчаянное “Пожалуйста, так только хуже”, заставляет их всё же уйти. Они располагаются неподалеку. Игорь устраивается на поваленном дереве и поднимает взгляд в звездное небо.

— И давно ты втрескался? — собравшись с мыслями, интересуется Степан.

Игорь неопределенно пожимает плечами.

— А ты?

— Практически сразу. Странно, да? Нам всегда нравились разные женщины.

Игорь неопределенно хмыкает.

— Делать-то что теперь? Как делить?

— Пока я в коляске, ее выбор очевиден. Не находишь? — горько интересуется Степан.