Ведьма

— Мы сцеплены. Ты, я, Игорь… Не знаю, почему так произошло. Могу только предполагать, что это как-то связано с моим первым сексуальным опытом. Их было сразу два… Третий не успел. Я вам рассказывала. И, возможно, в тот момент моя программа как-то сбилась. Утверждать не берусь… Проблема в том, что я больше тебе не верю. И не знаю, смогу ли довериться когда-нибудь вновь.

— Я постараюсь как-то заслужить…

— Нет, Степа, это бесполезно. Невозможно что-то заслужить. Любовь — это подарок. Подумай хорошенько, готов ли ты. Я ничего обещать не могу.

В люльке завозился Ванька, оглашая палату громким ором. Степан подхватился, взял малыша на руки.

— Ну что ты, маленький. Чего кричишь? Папа спит, мама отдыхает.

— Дай его мне.

— Ксень, так капельница же… Вдруг нарушим чего.

— Ты просто положи его на другую сторону.

Мужчина кладет ребенка, как попросила ведьма. Ванька тут же замолкает и устремляет на нее пристальный взгляд своих древних глаз.

— Что, и ты на папашкиной стороне? — улыбается Ксения, поглаживая пухленькую щечку.

— Спасибо за сына, — шепчет Степан.

— Неожиданный сюрприз, да?

— Самый лучший сюрприз а мире, — произносит, а сам взгляда оторвать не может от любимой и сына.

— Ну, наконец-то все прояснили, — раздается с койки голос Игоря.

— Ты как, хороший мой? — вмиг настораживается ведьма, приподнимаясь на локте.

— Прекрасно. Выспался, чем это таким забористым меня обкололи?

— Обычные успокоительные. Вообще-то ты должен был проспать до утра.

— Не хочу без тебя спать. Ни дня больше, Ксения, — голос слабый, но оттого не менее уверенный. — Господи, ты, правда, вернулась!

— Вернулась, — грустно улыбается ведьма, — и никуда больше не уйду. Да, Ванечка?

Малыш гулит что-то себе под нос, видимо, одобряя сказанное.

Глава 25

Уже на следующий день Ксения настаивает на выписке. Она хочет домой. Просто сил нет, как хочет на свой хутор. Ведьма, конечно, слаба, как котенок, практически. Но она ведь и не собирается пока никого лечить. А отлежаться можно и дома. Еще и состояние Игоря вызывает опасения. Вот ему бы, может, и стоило полежать в больничке… С сердцем шутки плохи. А его, вон, как прихватило. Из-за нее… Но и он отказывается от госпитализации, справедливо заметив, что, в случае чего, ему жена поможет, а курс лечения можно с успехом и дома пройти.

Выходят, наконец, на улицу. Ведьма улыбается, вдыхая сырой, пропахший дымом от сожжённых листьев осенний воздух. Степан с переноской Ваньки в руках идет к своей машине.

— Нет! — резко выдыхает Ксения.

— Что нет? — оборачивается Степан.

— Я не сяду в эту машину. Игорь, вызывай такси.

Мужчины переглядываются, и до Игоря доходит, почему жена закапризничала.

— Ксень, тут и моя машина припаркована. Можем поехать на ней. Только Степан поведет. Я не в форме.

— Ладно. Пошли! — дает команду ведьма, и отворачивается от ненавистного автомобиля.

А что поделать, если она такая собственница? Ксения реально не представляет, как можно сесть в машину, в которой он с другой… Нет, об этом лучше не думать, иначе… Черт.

Степан с Игорем опять переглядываются и, ничего не комментируя, Степан сначала открывает дверь для любимой, потом устанавливает рядом люльку сына, и только после этого сам садится за руль. Заводит двигатель и смотрит на Ксению в зеркало заднего вида. Похоже, ему придется расстаться с любимым Мерсом. А еще с квартирой и половиной гардероба. Но, если ведьме от этого станет легче… То он и кожу с себя готов снять, к которой чужая прикасалась.

— Люблю тебя, — говорит, приковывая ее взгляд.

Ксения ничего не отвечает и утыкается в окно. Ничего, Степан подождет. И когда-нибудь он снова услышит «люблю» в ответ.

Подъезжая к родным местам, ведьма почувствовала, как силы, оставившие ее, начинают потихоньку возвращаться. Это была тоненькая, как волосок, струйка, но даже эта малость вселяла в Ксению небывалый оптимизм. Она покосилась на проснувшегося в люльке сына:

— Твои проделки? Даже не думай…

— Ты о чем, милая? — интересуется Игорь.

— О сыне вашем. Ох, и задаст он нам жару.

Степан припарковался у дома, и Ксения поспешно вышла из машины. Зашла на веранду, прикоснулась к теплому дереву балок и провела по ним рукой, здороваясь. Так же задумчиво открыла дверь, прошлась по комнатам первого этажа, заглянула в кухню. Все, как всегда. Только гостевая теперь превратилась в детскую. Как же хорошо дома… А ведь и не надеялась уже его увидеть.

Следом вошли мужчины. Ксения замерла посреди кухни. Свет омывал ее тонкую, анорексично худую фигуру, подчеркивая женскую хрупкость, и наглядно демонстрируя, как близки они были от того, чтобы ее навсегда потерять. Невыносимо.

— Что тебе известно о твоих родителях? — неожиданный вопрос в адрес Степана.

Он прокашлялся, отгоняя страшные мысли, закручивающие узлом нутро. Они выстояли, а значит, и дальше справятся:

— Абсолютно ничего. Я — подкидыш. А почему ты спрашиваешь?

Ксения взялась за приготовления чая, но Игорь ее усадил на стул и сам принялся накрывать на стол.

— Спрашиваю потому, что наш сын обладает поистине удивительным даром. И он его получил совершенно точно — не от меня.