Ведьма

Точно так же, как и вчера, колесо остановилось у дома Гришкиной бабки, словно берущая след собака покрутилось из стороны в сторону и уверенно покатило в противоположном направлении.

— Куда это оно? — озадачилась я, высовывая голову из канавы.

Гришка, не отвечая, пристально наблюдал. В растрепанных волосах застряла сухая трава. Глаза его тревожно сузились.

Я растерянно смотрела. Объект нашего внимания тем временем скрылся в тумане. Я опустилась обратно, приготовившись ждать, но тут Гришка подорвался с места, каким-то диким скачком взвился в воздух и сиганул в туман.

Реакция у меня хорошая, хоть я в первую секунду опешила, не ожидая от этого увальня такой прыти, однако, опомнившись, все же рванула следом, очень жалея, что не превратилась. Как человек я мало чем отличаюсь от обычной женщины — разве что в темноте лучше вижу. Искать что-то в таком тумане было бесполезно даже во второй ипостаси. Я рухнула в канаву через дорогу и только тогда обнаружила Гришку. Он, изредка поднимая голову, перебежками двигался в сторону еле слышного скрипа колеса. Я молча, но злобно двинулась следом. Кой черт его сюда понес? Дождались бы у моста…

Колесо тем временем подкатилось к дому вдовы и снова замерло. В абсолютной предутренней тишине казалось, даже воздух застыл в тревожном ожидании. У меня засосало под ложечкой, на шее поднялись дыбом волоски. Даже туман, казалось, разошелся в стороны. Предчувствуя нехорошее, я цапнула Гришку за шиворот, утаскивая вниз и в ту же секунду раздался звучный «Боммммм!». Словно ударили по пустой чугунной кастрюле — звук хорошо ощутимыми волнами разошелся далеко над нашими головами. У меня заложило уши, у Гришки даже глаза в кучку съехались — его явно зацепило еще и магическим откатом.

Как только появилась возможность нормально дышать, я звучно заехала парню по скуле, выбивая остатки звука, и мы дружно высунули головы из канавы. Колеса не было. Далекий скрип быстро стих. Туман снова сомкнулся над нашими головами.

* * *

— Чт-то эт-то было? — все еще заикаясь, в который раз спросил парень.

Мы сидели у головы на кухне. Я хотела вернуться к себе, но этот болван подскочил как ужаленный и помчался к мосту, хотя и дураку ясно, по такой погоде (да и солнце еще не взошло!) искать можно до посинения.

Конечно, не нашел. Я трусила следом, кляня его на всех доступных языках и тоскливо прикидывая, что проще было бы стукнуть парня по макушке.

— Ведьма, — резко обернувшись на скрип половиц, я увидела сонно всколоченного голову. Брови у него медленно поднимались. Еще бы. Пять утра.

— Опять?! — подскочил Гришка. — Алиса!

— Ну, здесь я тебя обрадую, вряд ли дело в тебе, — я все же села, сжимая в руках кружку с дымящимся кофе. Спать не хотелось, хотелось все обдумать, но Гришке явно не терпелось вздернуть ведьму на ближайшей осине. — Возможно, она просто терпеть не может хуторских? Не смогла сжить тебя, пошла дальше по списку. Скоро до Генки доберется.

В последовавшей за этим молчаливой неловкости я разглядела подтекст и подняла голову.

— Ммм?

Парень, явно смущенный, отвел глаза.

— Что? — нетерпеливо переспросила я, кивая голове, чтобы он, наконец, сел и перестал маячить над плечом.

— Ну, Даша…В общем, мы…

Да… Знала я, что деревенские ораторскими искусствами не блещут, но чтобы язык отнимался? Хотя тут и так все понятно, по красной роже и робкой улыбке, которую очень странно было видеть на его потрепанной физиономии.

Я уже открыла было рот, чтобы это прокомментировать, но тут голова очнулся, напустившись на сына. Непонятно только, чего в его словах было больше — радости, что беспутное чадо наконец обрело спутницу жизни или возмущения, что родной отец узнает об этом в последнюю очередь.

Философски пожав плечами, я отправилась жарить яичницу и варить кофе. Заодно обдумала наше положение.

Итак. Ведьма имеет полный набор клыков на Гришку и его отца. Страдают даже те, кто к ним имеет весьма косвенное отношение — поскольку раньше на вдове я никаких порч не замечала, сегодняшнее выступление было явным следствием их начавшихся отношений. Бабка Гришки, что показательно, ничем не страдает.

— Гриш?

Парень, увлеченный спором с отцом, вздрогнул. До сих пор по имени я его не называла.

— А ты к бабке давно переехал?

— Да с год наверное, а чего? — он настороженно уставился на меня. — Если что, я с Дашкой только с недавнего, раньше не было…

С год. А сущность на него наслали, дай бог памяти…

— Пить когда начал?

— Третий год, — голова тоже решил на время оставить выяснение отношений.

И что у нас выходит? Бабку отбрасываем, как несущественную деталь.

— Она старая совсем стала, глюки словила — видит, говорит, чертей по ночам. Они ей огород перекапывают, — захихикав, пояснил парень. — Вот меня отец туда и отправил. Чертей, значит, разгонять…

— И как? — заинтересовалась я.

— Разогнал, больше не появлялись, — невозмутимо ответил тот.

Я закусила губу. Еще неизвестно кто хуже — черти на огороде или пьяный в дробину Гришка в одном доме.