Ведьма для опального Генерала (СИ)

Пожав плечами, поднялась на второй этаж, но прежде чем взять флакон, бегло прочитала пояснения, как зелье это использовать. Помнить-то я помнила, но лучше перестраховаться.

Вернувшись к девушке, застала её в той же позе, в которой оставляла. Приглядевшись, увидела, что её глаза лихорадочно блестят, на щеках расположился румянец, а руки то и дело подрагивают.

— Заболела? — спросила тут же участливо.

Глаша недоумённо воззрилась на меня, а потом дёргано улыбнулась:

— Нет, я… Я просто волнуюсь.

Кивнула, принимая её ответ и начала осторожно:

— Скажи мне, Глаша, а ты хотела бы, чтобы не только муж исправился, а и твоя жизнь тоже?

Девушка нахмурилась.

— Моя? — переспросила, явно не понимая, на что я намекаю. — Так она и исправится, если муж гулять да выпивать перестанет, — девушка задумчиво почесала кончик носа.

Так-то оно так, конечно, но…

— Да, ты права, — заверила её поспешно. — Только я говорю немного о другом. Вот скажи, ты замуж по любви выходила?

Кажется, этого вопроса она вообще никак не ожидала. Глаша всплеснула руками и тут же приложила их к груди:

— А как же ещё? По любви, конечно, — улыбка на его губах стала такой мечтательной. — Оно хоть мамка со свекрухой сговорились за нас, а всё одно — я давно на Киара засматривалась. Он и статен, и хорош собой, и добрый очень…

На последних словах её энтузиазм угас, а в глазах промелькнула грусть. Но спросить ничего не успела, она продолжила, устремив свой взгляд на кроны деревьев:

— Мы и жили годков пять душа в душу, а потом дружки у него беспутные появились, вот он… И пошёл по наклонной.

Я украдкой выдохнула. Значит, всё правильно, зелье сварила то, что нужно.

— Тогда, — я протянула ей флакончик. — Держи. Выпить нужно и тебе и мужу. Можно в чай добавить. Только раздели поровну, хорошо?

Флакончик она приняла, но переспросила с недоумением:

— А мне-то зачем пить? Я ж не гуляю от него…

— Так нужно, — для убедительности ещё и кивнула. — Поверь мне.

Если Глаша и сомневалась, то недолго. Робко улыбнулась и в обмен протянула маленький мешочек, в котором что-то позвякивало, попутно пытаясь оправдаться:

— Вы уж не обессудьте, госпожа ведьма, это всё, что у меня есть. Муж дома не появляется, а я хозяйство одна тяну. Оно как, когда мужских рук нету? Рушится всё, да ломается, как бы я ни старалась.

Я бросила тоскливый взгляд в ту сторону, где за домок «красовался» покосившийся туалет и тяжело вздохнула. Как я её понимаю… Мысль пришла неожиданно, но показалась самой правильной:

— Знаешь что, — отступила на шаг, не собираясь принимать плату. — Я бы не отказалась от продуктов. Молочка там, да яиц, а монеты ты себе оставь, мне они не нужны.

Нет, нужны, конечно, но… Не могла я их у неё взять. Не могла и всё тут. Наварю других зелий, да и продам в деревне, делов-то, а забирать последнее у бедняжки не стану.

— Да как же, — растерянно прошептала девушка. — Кому ж гроши не нужны? Они всем нужны! Я, хотите, ещё и молока принесу, и творога со сметанкой, и яиц, но то сверху. А монеты, они…

— Глаша, — бросила строго. — Продукты возьму, деньги — нет.

Она, было, собралась спорить дальше, да только наткнувшись на мой взгляд, резко передумала. Вот и замечательно. А чтобы она не вздумала украдкой оставить тут мешочек с монетами, попросила:

— Ты проводишь меня в деревню? Хочу пройтись, посмотреть, что у вас тут да как?

На её губах появилась искренняя улыбка:

— Провожу, конечно!

— Сейчас, я только переоденусь, — улыбнулась в ответ и скрылась в доме.

Хотела я отсидеться в лесу ещё дней пять, чтоб драконы эти странные думать про меня забыли, но… Надо уже как-то налаживать контакт с внешним миром, нельзя же вечно прятаться?

За дверью меня ждал кот, и мне показалось, что смотрит он на меня с немым укором. Поэтому решила сразу пойти в наступление:

— Я знаю, что поступила правильно! — дёрнула плечом и прошла к шкафу. Нужно выбрать юбку, ту самую, единственную, которую Мяус посоветовал не обрезать, чтобы не шокировать местный люд голыми ногами. Совету я вняла, здраво рассудив, что так оно и вправду лучше будет. Это я привычная к разного рода оголённостям девушек, а вот деревенские вряд ли оценят эдакие нововведения. Да и в деревню я иду вовсе не для того, чтобы устраивать личную жизнь, мне бы обычную устроить не помешало, не до дел сердечных сейчас.

Что удивительно, мохнатый не стал спорить и отчитывать за отказ от так необходимых нам денег, просто сказал:

— Согласен.

Я уже готовилась произнести следующую тираду в своё оправдание, когда до меня дошёл смысл им сказанного.

— Что, прости?

Как не выронила юбку — сама не знаю. Это что же, вредина даже не будет читать нотаций? Вот так просто «согласен»?

— Правильно ты сделала, говорю, — расслабленно потянувшись, произнёс он. — Гроши, оно, хорошо, конечно, но молоко куда ценнее.

Ах, вот оно в чём дело. А я уж было подумала, что белобрысый вдруг сменил гнев на милость, но его волнует только наличие молока в нашей избушке.