Ведьма философских наук

Я рвала и метала. Куратор не спешил возвращаться и извиняться за свое поведение, а я не знала, что мне делать дальше. Стоя на голом уступе скалы, где львиную долю места занимали госриды со своим гнездом, я понимала, что у меня два варианта: в срочном порядке и абсолютно самостоятельно научиться скалолазанию, а заодно определению нужного направления, приобрести навыки выживания в чужом мире с совершенно незнакомой мне флорой и фауной, либо снова лететь.

— Зараза, — позвала я свою метелочку.

Метла сделала вид, что меня не слышит и что горный пейзаж интересует ее гораздо больше, чем я, и уж точно больше чем то, чем я сейчас облита.

— Ты! — повернулась я к госриду, но птичка тоже решила сделать вид, что меня не существует. — Между прочим, все это, — я указала на стекающую с меня липкую жидкость, — твоего ребенка. Я ему жизнь спасла, а ты морду воротишь?

Госрид вздохнула, что-то кудахтнула и пошла ко мне.

Вот так постепенно и начинаешь привыкать к полетам. В третий раз я летела, можно сказать, даже с комфортом. Госрид держала меня очень аккуратно, практически самыми кончиками когтей. Я, конечно, понимала, что это не от большой любви ко мне, но по крайней мере, мне не приходилось со всей силы держаться за чужие лапы.

Видимо, я все же сделала что-то не так, потому что портал вынес нас в центральный холл академии. Как раз в тот момент, когда огромные часы, висящие над центральным входом, пробили два часа дня. Кажется, именно на это время мне была назначена отработка на кухне.

И снова я оказалась перед нелегким выбором: избавиться от ненавистной слизи и выворачивающего запаха и получить еще один штраф за несвоевременное выполнение указаний ректора или постараться избежать и того, и другого, но при этом в очередной раз прославиться на всю академию.

Когда это я боялась славы?

За мной тянулась дорожка зеленой слизи, а народ, попадающийся навстречу, шарахался в стороны, зажимая ладошками рты и носы. Что тут скажешь? Слабенькие в этом мире маги, совсем слабенькие. Интересно, чтобы они делали, зайдя в нашу общагу, скажем так, рано утром двадцать шестого января? Как раз после празднования дня студента. По сравнению с тем, какие благоухания разносятся по общежитию по утрам, следующими за большими праздниками, мой теперешний запах — легкое дуновение морского бриза.

Среди встреченных мной оказался и Ланделин. Бедный парень хотел было подойти ко мне, но физиологические реакции организма пересилили его желание, и он бросился прочь вместе с остальными.

— Не советую приходить сегодня на ужин! — мстительно бросила я ему вслед. Раз не может сдерживать свои порывы, пусть поголодает.

Вообще-то, я планировала триумфально раскрыть двери на кухню, чтобы с грохотом ударились половинки двери об стены, являя меня. Но так получилось, что, взявшись за литые ручки двери, я… прилипла. А широкий шаг навстречу неприятностям сделать уже успела. В результате, поддавшись инерции, я ввалилась на кухню, распятьем повиснув между створок двери.

— Студентка Елизаветандреевна на отработку прибыла! — по-военному четко, что есть силы гаркнула я.

Тишина стала мне ответом, и только полупереварившийся кусок мяса сполз по моим волосам и с громким «шмяк» плюхнулся на белоснежный кафельный пол.

— Вон с моей кухни! — заорала басом самая мелкая гномиха, грозно замахнувшись на меня поварешкой.

Я с трудом (поза не располагала к таким действиям) подняла голову и осмотрелась.

Или все восемь гномих на кухне — близнецы, или я чего-то не понимаю в этой жизни. За исключением цвета волос и небольшой разницы в росте, они были абсолютно одинаковыми.

— Я сказала, вон! Чудовище! Порождение демона горы Кувиринда! Вон! — продолжила бесноваться мелкая, пока другие пытались прийти в себя и уже потихоньку стали зажимать носы.

— Никак не могу, — спокойно заметила я, — у меня назначение ректора на отработку. Сегодня с двух до пяти.

А еще я прилипла.

— Давай сюда свой лист и катись тележкой с моей кухни, крухомымра!

Кто? Крухомымра? Надо запомнить. Замечательное слово.

Я повернула голову к топчущейся сзади меня Заразе и указала ей на боковой карман. Метла, зажимая одной рукой несуществующий нос, второй рукой самыми кончиками пальцев полезла в карман. Удивительно, но свернутая трубочкой бумага оказалась чистой. Заколдована она, что ли?

— Чтоб тебя драконы сожрали, — ругались гномиха, пока Зараза разворачивала бумагу и протягивала ей. — Чтоб тебя на сорок лет скрутило, чтоб тебя в шахту без шлема забросило, чтоб тебя Варис киркой стукнул. Чтоб тебя смолой обмазало… — на последних словах гномиха подняла на меня глаза, моргнула и удивленно продолжила: — Хотя нет, тебя и так уже обмазало…

И все перевели взгляд на гномиху.

— Вы списочек-то верните, — напомнила я про себя.

Зараза, видя, что гномиха впала в какую-то странную задумчивость, быстренько выхватила список отработок и юркнула за мою спину. Благо ее строение позволяло проскочить мимо меня и не измазаться.

— Благодарю, — довольно улыбнулась я, закрывая двери.

Закрыть-то двери я закрыла, но как была прилипшей к ручкам, так и осталась. И вокруг ни души.