Ведьма и её бандит

Черт, стоит только ему меня коснуться, как внутри, как у героинь дурацких теткиных книжек, что-то замирает и отмирает только тогда, когда телесный контакт прекращается. И это не отвращение, а совсем, совсем наоборот! А еще волны тепла, почти магического, проходят сквозь меня, концентрируясь в сердце. И до того приятно, что хочется продлить мгновение как можно дольше, желательно – навсегда…

Да блин, даже бесить и самой беситься – и то почему-то стало нравиться!

Новый вопрос: а ведьма может влюбиться?

Даже думать о таком для меня – грех. А ведь думается! И снова что-то там, под вырезом платья, сжимается, как только представлю его образ. Вредный, несносный, рычащий…

– Ничего, приду – узнаю, что у него в голове, – прошептала, топая по опостылевшей уже дорожке к домику.

В окнах свет не горит, точно спит. Лишь бы не заперся, а то придется опять имущество портить, миндальничать-то времени нет. Или орать, как оглашенной, чтобы добудиться.

Слава Богам, открыто!

Я прямиком направилась в спальню Ада, потопталась, думая, стоит ли стучать, сама над собой похихикала и распахнула дверь. Угодливая луна освещала комнату почти как днем, явив взору застеленную пустую кровать. Не поняла!

Даже к тетке не забыла заглянуть, но та мирно похрапывала, а вот следов Ада нигде не обнаруживалось. Так,

– И где тебя черти носят? – проворчала, пройдясь по дому.

Ада не было! Вот это поворот, однако. И куда он мог отправиться. Без меня?!

Ругаясь на чем свет стоит, побрела обратно на крыльцо. Так-с, что мы имеем? Мужа нет. Колдуна – я заодно и его выискивала – тоже! Охренеть, ситуация! Найду – обоим уши надеру, не побрезгую!

Придумывая планы очередной мсти, я не заметила, как под ногами выросла лестница, и, оступившись, кубарем слетела вниз. Больно, кстати! Села, потирая ушибленную ножку и проклиная весь мир уже вслух и с выражением, когда из-за угла вырулили несколько человек. И каких!

Две девахи вели моего мужа, на минуточку, под белы рученьки, а тот еле передвигал ногами. По сути, они его тупо тащили на себе, но скотина эта высоченная так крепко держался за талии обеих, что, казалось, вот-вот кусок мясца вырвет.

Они добрались до крыльца, под которым сидела я, увидели меня наконец-то и озадачились.

– Здрасьте, – протянула та, что покудрявее. – А это…

– Что? – спросила спокойно, задрав голову.

– Ну… Вот, – она указала на мужчину, почти висящего на них с блуждающим взглядом и идиотской улыбкой.

– Вижу, – вздохнула я.

– Так он тут живет?

Ага, и еще говорил: тайное место. Трепач!

– Тут, – не стала скрывать.

– А можно его как-то…

– Что?

– Забрать, что! – у бабищ, кажется, начало кончаться терпение.

– Забирайте, – милостиво махнула рукой и все же встала, отряхивая длинный подол.

Кое-кто сильно озадачился.

– В смысле? Мы его только что привели, на кой он нам сдался?

– А мне на кой? – спросила в ответ, отчего у правой, до этого молчащей, удивленно вылупились зенки. – Он же с вами гулял?

– Да щас, гулял он! Только поманил, и захрапел, пьяница! – в сердцах пожаловалась та, что со мной беседовала.

– Чем поманил-то?

– Угадай с трех раз!

Ад, кстати, вообще в разговоре не участвовал, только подвывал в ненужных местах и норовил осесть на землю, подгибая колени. Надо отдать девкам должное, такую махину дотянуть, откуда бы то ни было, – это постараться надо. Как они вообще его дотащили? Вот это силища! Я даже взглянула на них с уважением.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Может, горы денег пообещал или жениться.

– Какие горы, я тебя умоляю, – вскрикнула девка. – По округе мужиков да заезжих – пять-десять монет за ночь, может, соберешь, и то не факт. Горы, говорит! Горы – то в столице. А кто ж меня там ждет-то?

– Это да, – посочувствовала ей, и только потом поняла, кто передо мной.

Ни хрена ж себе! Это что – настоящие шлюхи?! Впервые вижу вблизи продажную девку! И ничего она не страшная, как говорили в магшколе, так, потертая маленько. Ну ведь и не от хорошей жизни же!

– А жениться все обещают, – видимо, увидав во мне готового послушать о несчастной судьбинушке человека, добавила с натугой она. Наверное, все-таки нелегко Ада удерживать. – Пока не кончили! А потом фьють, – все, кроме мужчины, с грустью проследили в направлении этого «фьють», – и поминай, как звали. Хотя и как зовут их, бесов, мне без разницы! А этот, – взгляд на Ада, – вообще ничего не предлагал. Потому что алкаш!

Я посмотрела на алкаша и кивнула. Да, до такого допиться даже я не сумею, желудок не выдержит.

– А что предлагал-то?

– Ничего не предлагал! Только в комнату поднялись – завалился спать и захрапел! Я к нему, главное, с ласками – а он только губами причмокивает и какую-то деву зовет.

– Кого? – удивилась я.

– Деву, говорю! Ручищи свои протягивает, обниматься лезет, медведь неотесанный!

– Во делааа, – покачала головой.

– А потом вообще… обзываться начал!

– Это он может.

– Вот-вот! Ведьмой назвал! Представляешь! Меня! …Любимой, правда. Но разве так можно? Я, конечно, путана, но женщина как-никак!