Ведьма, к ректору!

– Понятно, не мне. Было бы странно, если бы это предназначалось мне. У тебя минута. Что там у тебя?

И вручит сосуд мужчине, чтобы выпил всё до дна!

Я еще не решилась расстаться с пузырьком с коньяком и закуской, когда быстрым движением ректор завладел им и развернулся к фонарю, чтоб разглядеть.

Ну вот и всё. Сейчас он прочитает этикетку, понюхает и меня позорно исключат за пьянство! Что я скажу маме?!

– Так я и думал, – тяжело вздохнул ректор, удовлетворившись только внешним осмотром бутылочки. – А ведь я вас считал весьма перспективной ученицей, Александра Васильева.

– Я… Простите. Это не мне.

– Теперь уже точно не тебе. Возвращайся в комнату и завтра придешь в мой кабинет после второй пары, перед обедом.

– Зачем? – упавшим голосом спросила я.

– Обсудим твои перспективы в моем университете. Всё, перевернулась страничка, пока-пока, алкоголичка!

Он еще и издевается!

С поникшей головой я поплелась обратно в общагу, проклиная свое безрассудство и то, как я купилась на подставу девчонок.

Оглянулась на ректора и сморгнула слезы с глаз. Мне показалось, или он только что махом выпил содержимое бутылочки? Да ладно, ничего с ним не будет. Он же ректор, а не спортсмен!

То с момента губ касаний, он на веки "раб" ей станет!И исполнит все желанья, и любить не перестанет!!!

Глава 2. Этим детям много ль надо, им бы танцы до упаду

Никто в общаге даже не вспомнил ни обо мне, ни о Комарове! Девчонки уже забились на пятый этаж, подальше от вахты на первом, а я ничком упала на жёсткую кровать, хватаясь за голову от собственной тупости.

Ведь могла вылить эту фигню из бутылки, даже разбить бутылку могла. Чего же не сделала? Зачем оставила это месиво в руках ректора?

И как рык из Ада, с первого этажа донесся громогласный окрик Максима Денисыча:

– ГДЕ ОНА?!

Я подскочила, не зная за что хвататься! Мне не надо уточнять, кто такая «она»!

Рюкзак, нет, куда мне рюкзак? Кофту взять и бежать… Куда? В окно?

По шуму, поднимающемуся с первого этажа на третий, по внезапно затихнувшей музыке на пятом, я знала, что ректор идет за мной, горит желанием расправиться. И даже слушать мои жалкие оправдания не станет!

Правильно, сама виновата, нефиг было…

– Не надо полицию, сам разберусь! – очередной рык, и я в панике, хватаю что попало со стола, бегу в коридор и понимаю, что некуда бежать.

Мечусь. И в последний миг решаюсь запереться в туалете. В женском!

Уже закрыв хлипкую створку общего туалета, залезла на унитаз и поняла, что в нашей общаге все туалеты женские.

Оглядела руки и застонала: обувь то я не взяла, а Максим Денисыч обычно очень умный, догадается, что я где-то внутри… Зато батон прихватила.

Вот ду-у-ура!

– Это её комната? Где она? Что значит, не знаете? С кем живет? Где они? Ведите!

Я покрылась липким потом, понимая, что чертовым зельем навлекла на всех высшую кару! Если девки узнают из-за кого…

А, ну как же не узнают? Он мою фамилию орёт на всю общагу…

Не дадут мне тут доучиться. Надо пережить эту ночь и попробовать договориться о переводе. Может, отпустит?

Прислушиваясь к Армагеддону на пятом этаже, я обкусывала оставшиеся ногти и поскуливала от страха и жалости к себе.

Что с ним могло случиться за те десять минут, что мы не виделись? Он не отравился и не умер, иначе не скакал бы как в жопу ужаленный по этажам общаги. Вот. В жопу.

Пронесло? Может, случился мгновенный понос?

Ну я бы на его месте припустила бы домой, штанишки менять, а не носилась бы в поисках обидчика. Все равно я завтра вынуждена буду прийти к нему в кабинет. Не забудет же, вызовет…

– Где она? Ещё нет? Ключи мне от комнаты отдайте. Теперь свободны. СВОБОДНЫ, я сказал!

Дверь в туалет грохнула, и я подскочила, застыв с вытаращенными глазами верхом на унитазе. Ой, если он еще кабинки сейчас начнет проверять…

– Твою мать! – раздался глухой удар, и посыпалось разбитое стекло.

Сердце в груди перестало биться, резко заполнив оглушающим стуком уши, горло и живот. Ноги стали ватными, лицо горело, словно я уснула на конфорке.

Как же я стремалась пошевелиться!

Раздался звук открываемого крана, льющейся воды. Наверное, умывается, чистюля хренов. Потом воду перекрыли, два шага в мою сторону и…

Теперь меня чуть не пронесло! Но пронесло в правильном смысле: Максим Денисыч втолкнулся в соседнюю кабинку и зажурчал…

Ога! Ректор писал в соседний унитаз, в женском туалете женской общаги, в шаге от меня! Очуметь!

Ноги от слабости и шока разъехались, и я неловко плюхнулась в унитаз, не удержав короткое «ой».

Журчание резко прекратилось. Вот и смерть моя…

Все произошло в мгновение!

Вот я только что торчала задницей в унитазе с болтающимися ножками по бокам, и в следующую секунду рассерженный ректор со злорадной улыбкой вытащил меня за шкирку, выволок из взломанной кабинки и припечатал к кафельной стене туалета, крепко удерживая за плечи.

– Попалась?

А мы что, в прятки играли?