Ведьма окраины

Тяжело вздохнув, Лотта прошагала к окну, распахнула шторы, вновь взглянула на открывающиеся виды, которые удавалось разглядеть за чёрной вязью защитных сигн. Всё было спокойно и с этой стороны тоже – редкие машины разъезжали по городу, во дворе было пусто.

Только один человек ковырялся у своего спортивного зеленого мотоцикла. Его звали Стёпа. Он жил в её доме и скрывал от всех, что ради мотоцикла несколько лет занимался очень плохими вещами, от которых волосы его родителей вмиг покрылись бы седеной. Стёпа был её человеком. По одному её зову он с огроным мачете завалится в квартиру Лотты, чтобы искромсать любого.

Окно и вязь неразборчивых для чужого глаза знаков подтверждали, что она находится в безопасности. Панцирь её дома крепок как никогда.

Осталось проверить лишь ещё одну комнату – просторную кухню-гостинную. При одной только мысли о кухне, ей захотелось выпить. Чувство было внезапным и очень сильным.

Сладкий красный вермут, сухой джин и биттер-ликер. Проверенная классика, которая поможет ей вернуться в чувства.

Кажется, даже шаг стал уверенней, когда она зашагала в последнюю оставшуюся комнату, к холодильнику, который был забит разного рода бутылками с алкоголем. Знали бы её коллеги по школе, сколько она выпивает, как она порой просыпается заблёванная на полу ванной, не в силах вспомнить, как тут оказалась. Знали бы её враги…

Плевать на всех. Здесь, в дали от чужих глаз она может быть какой угодно.

Тьма. Покров. Одеяло. Тепло. Нежость. Жадность. Наслаждание. Удовлетворение.

Она буквально увидела знак в воздухе, который можно было бы использовать, чтоб прийти в состояние опьянения моменатально. Она много раз его использовала для других, чтобы быстро их обезвредить. Как же забавно было смотреть на бодрых врагов в мгновение ока начинавших запинаться, теряться в пространстве, мочиться под себя и захлёбываться от своей блевотины.

Ей самой ничего подобного не требовалось. Вся прелесь алкоголя для неё заключалась именно в постенном онемении сознания, которое ощущаешь с каждым глотком. Возможно, она даже не станет доходить до последних стадий – просто остановится на уровне «Лотте пора баиньки». А возможно – нет. Сегодня её день.

Попкорн, сыр, ещё какая-нибудь простенькая закуска, которую удастся найти в холодильнике, скрасят её бесконечный просмотр стареньких ситкомов на стримингах под главную скрипку отдыха – горьковатый крепкий коктейль.

Лотта доковыляла до окон кухни-гостинной уже в полной уверенности своей защищённости от всех опасностей мира. Распахнула шторы и здесь. Но, разуеется, сразу увидела то, что её встревожило вновь: зарево пожаров и столбы дыма на горизонте за макушками леса, расположившегося прямо под её окном.

Повстанцы уже близко. Они точно захватят город. Только это не её дело. Ей плевать, кто будет владеть городом и сколько человек они отправят на эшафот. Лотта будет недоступна. Никакого общения с солдатами. Она ненавидит всю эту бесформенную массу людишек, не способных мыслить своей головой. Если потребуется, с ними будут общаться её люди.

Она закрыла глаза под очками и ощутила передвижения энергии. Движение усилилось по сравнению с тем, что было ещё вчера вечером. Перед началом её похода на врагов, она ощущала, как трупы и раненные стекаются в город с передовой. Те, которые остывают быстре – это трупы. Раненные… большинству из них не долго осталось до полного остывания.

Кому всё это по-настоящему нужно?

Ответ Лотта прекрасно понимала. Это нужно тем, кто жаждет власти. Тем, у кого нет Силы, чтобы научиться контролировать людей. Им приходится прибегать к этим мерзким способам. Сама Лотта ни за что бы ни стала так расточительно использовать людские биомассы. Она бы подчинила их своей воле.

Вдруг ей вновь вспомнился сегодняшний сон, вспомнился день, когда она сама стала жертвой войны. За опущенными веками образы всплывали сами собой, как будто кто-то заставля её смотреть это в очках виртуальной реальносит, а она была неспособна снять эти очки.

Плоскогубцы. Смеящиеся раззявленные кривые зубы солдат. Вонь.

– А-а-а-а! – вырвался вой из её горла. Настоящий звук, а не то, что она привыкла изображать последние десять лет. Звук из её изуродованного настоящего рта, а не от искусственно созданной с помощью сигн версии её лица.

«Уроды! Сволочи! Твари! Надеюсь, вы горите в аду!» – хотелось кричать, но высвобождать получалось только уродливые гласные, как у средневекового деревенского идиота, за которым гоняются дети.

Вот и пришла пора выпить!

Уверенными шагами она направилась к холодильнику. Боль в правой ноге сразу напомнила ей о пределе возможностей, но Лотта не замедилась – всем своим видом она показывала невидимому зрителю, что эта ведьма сегодня напьётся вдрызг.

«Надо пережить начало окупации. После этого мне станет спокойнее».

Очевидно же, что причина её страха – война, которая через несколько часов окажется прямо на её пороге.

Коктейли третьей мировой