Ведьма. Открытия

– Да как это негде? Это же чертова здоровенная башня в три уровня плюс подвал, как я понимаю, и не во всех местных помещениях я даже была, а ему угла тут своего личного не нашлось?

– Тьфу на тебя! Никуда я тебя не гоню и ничего не лишаю, но, знаешь ли, мне необходимо личное пространство.

– Чего?

– Побыть одной. Без никого. – Широко развела я руки, желая показать, сколько мне этого самого пространства надо. До фига.

– А как же жандарм энтот?

– Алька, это не твое дело! И вообще ничье! Все, ступай… эм-м-м… в большой гардероб, потесни там все барахло старое и обосновывайся нормально. Завтра я с твоим жильем тщательней разберусь.

– А ежели я тебе по срочной надоб…

– Я сумею тебя найти, поверь.

Как ни странно, радости на мордахе псевдоДелона я не узрела. Опустив голову и плечи, он поплелся, явно нарочито шаркая по-стариковски, неразборчиво бухтя и тяжко вздыхая. Ничего. Переживет.

– Хозяйка… – опять материализовался ниоткуда Никифор.

– Ко мне пришлец, знаю, спасибо, – оборвала его и рванула по коридору.

Одернула себя и пошла спокойно, но на лестнице сорвалась-таки и до двери практически добежала. Открыла, и к месту будто приморозило. Сама стою столбом безмолвным, а внутри все ходуном-ходит, как будто торчу на палубе корабля при сильной качке, даже желудок нервно сжало, как в кулаке. Бардак, как есть бардак полнейший в душе и мыслях. Волхов, такой высокий, широкоплечий, какой-то слишком бледный в падающем на него из холла свете, щурился на меня из темноты своими прозрачно-голубыми глазами, под которыми залегли тени.

Моя сила хищно заворочалась, потребовав “дай!”. Моя гордость и то, что я сама прежняя, четко рявкнули “ни за что!”.

– Надо тут лампочку повесить. И домофон установить, – зачем-то сказала я извиняющимся тоном, справляясь с внутренним конфликтом.

– Я могу войти?

– Для того ведь и пришел, – кивнула я, отступая, и тут моя гордость таки одержала победу, не знаю, временную или окончательную. – Хотя приезжать не было особой надобности. Я бы тебе и по телефону все рассказала.

– Не стоит это обсуждать по телефону.

Егор шагнул внутрь и сразу еще вправо, подальше от меня. Захотелось и рассмеяться, и заплакать одновременно. Что, майор, у нас, выходит, очень схожие проблемы, да?

Теперь я пошла впереди, направляясь в приемную.

– Чай? Кофе?

– Ничего. – Обернувшись, я натолкнулась на понимающий взгляд Волхова, что осмотрел интерьер и уставился снова на меня.

“Что, примешь меня на общих основаниях, как обычного посетителя, Люда?” – почудилось мне в его глазах.

“Ты ничего другого не заслужил,” – был немедленный ответ моей гордости.

“Ты же не готов дать большего,” – сварливо-голодно огрызнулась моя сила.

– Рассказывай, – велел майор, не обрывая нашего визуального диалога совсем не на деловые темы.

“Хочу, но не могу,” – ответ его глаз моей голодной сущности.

“Я и не нуждаюсь,” – соло моей гордости, которую он, похоже, не замечает даже.

“Можешь, просто это ты сам хочешь большего, чем то, чего я желаю от тебя,” – партия моей волшебной сути.

А ведь это твоя гордость – вот главная проблема, Волхов. Даже не все остальные препятствия и различия между нами. Ты со всей своей болтовней о взрослости и сексуальной свободе, оказывается, алчешь быть чем-то гораздо большим для меня, чем простая “батарейка”. Ты хочешь моей зависимости от тебя, чтобы я нуждалась в тебе. Только как в ком? Как во владельце, для которого я буду особенным, любимым, но все же инструментом, или как просто в любимом?

Господи, да что за чертова неуместная лирика! Вот же смогла себе придумать в считанные секунды на пустом месте. Он всего лишь смотрит, Люда глупая!

– Ко мне приходил некто Георгий Карелин, назвался магом и впрямую без обиняков заявил, что я повинна в неудаче с тем обрядом в тоннелях, а значит мне и нести груз ответственности. – Оборвав самостоятельно бессмысленный молчаливый диалог, что, возможно, происходит исключительно в моей фантазии, я уселась в кресло. Стол между нами – очень хорошая идея, пусть кое-чему во мне это нисколько не по вкусу.

– В смысле?

– Его выгодой от этого обряда было получение сведений о местонахождении некоей Чаши Первого. Я так понимаю, эти самые чуди те еще кладези информации. Твой шеф хотел знать местонахождение источников живой воды, этот…

– Дальше!

Вот, значит, как? Слушать правду в глаза не хочешь, или тут дело в том, от кого эта правда?

– А что дальше? Я отказала, он посулил много денег либо себя в качестве должника, я отказала снова. Он…

– Почему? – бесцеремонно оборвал меня Егор, опять поймав мой взгляд. И даже не просто поймав, а как будто вцепившись, как железными удерживающими крючьями.

– Почему что?

– Почему ты отказалась от денег? Ведь с твоими способностями не пришлось бы делать ничего криминального, просто поиск, как ты делала для меня.

Он так выделил это “для меня”… Чего ты, блин, хочешь, а? Хоть так услышать, что для тебя делала то, что для других не буду? Или это попытка оскорбить такая, типа чего привередничать, могла же поживиться.