Ведьма. Открытия

И-и-и новая волна мрачного торжества пополам со жгучей кислотой. Отставить все это сейчас! В своих-не своих эмоциях я стану позже ковыряться, пока только действие.

– Знаешь, я мог бы встать в позу и запретить тебе обращаться к копу, – сказал Лукин, когда мы уже ехали к моему дому. – Но только совсем тупой учитель станет запрещать, заведомо зная, что запрет будет нарушен.

– Спасибо, что не запретил, – поблагодарила рассеянно.

– Тем более, что гораздо лучше будет, если ты сама убедишься в том, что черта с два майор станет тебе помогать, – как и не услышав меня, продолжил Лукин. – Нежели я, как дурак, стану распинаться, убеждая, и буду иметь бледный вид, потому как сомнения все равно останутся.

– Почему не станет?

– Проблемы подлунных копов не колышут, пока это простых человеков не задевает. Хотя у тебя, само собой, есть чем его заинтересовать. Что, предложишь ему себя?

Я только сейчас глянула на ведьмака пристально и нарвалась на буквально полыхающий бешенством косой взгляд. И будто заразилась им.

– За то, чтобы спасти сестру? Да без колебаний! – практически рявкнула я. Какое у него право смотреть вот так? И говорить таким тоном, будто я какая-то дешевка. – И только посмей мне сказать, что и сам не поступил бы так же! Разве не ты мне постоянно талдычишь, что секс – это лишь секс и ничего сверх этого, целей своих нужно добиваться любыми методами, а совесть и нормы морали – они исключительно для людей, коими мы не являемся.

– О, ну надо же, мой василек хоть что-то усвоил! – хохотнул Лукин, мгновенно меняя агрегатные состояния. С бешенства на одобрение, за которым, однако, мне слышалось еще что-то. Разочарование? – Себя я копу точно бы не предложил, мы же с ним оба натуралы, не сошлись бы, но в общем и целом ты права – целей можно и нужно добиваться любым способом.

Дальше мы ехали уже молча и до появления Волхова тоже и словом не обменялись. Алька только показался, пискнув про чай, но словив два тяжелых наших взгляда, тут же понимающе потерялся в недрах дома. Майора Никифор пустил без доклада, так что он просто появился в моей столовой и уселся за длинным столом напротив ведьмака, так как я расположилась во главе, на максимальном удалении от обоих.

– Слушаю, – кивнул Егор, и я быстро пересказала ему все последние новости и события.

– Не вижу повода для вмешательства отдела в данную ситуацию, – своим обычным безэмоциональным тоном заключил он, дослушав меня. – Даже если в процессе дознания будет установлен факт не полной добровольности девушки, то помочь ей…

– Моей сестры, – процедила я, перебивая его, глядя исключительно прямо перед собой. Не на Волхова и не на наверняка торжествующего ведьмака. – Это моя сестра, и зовут ее Лена! Она глухая от рождения и совершенно беспомощная, стесняется говорить с посторонними и вовлечена в это, потому что вампирские сволочи хотят заполучить долбанную Чашу Первого! Она человек, которого подлунные захватили и используют, так что это твоя прямая, черт возьми, обязанность, спасать таких, как она!

– Люда, я мог бы ткнуть тебя в то, что отсутствие силы не делает твою сестру не подлунной, учитывая, в какой семье она рождена, но не стану этого делать. – Все тот же ровный голос, за который мне остро захотелось запустить чем попало в его голову. В его бесстрастное красивое лицо, в которое я сейчас отказывалась смотреть. – Я буду говорить о другом. Прямые обязанности отдела – ограждать людей от действий подлунных, расследовать их преступления против людей и стремиться к снижению жертв среди них же, хоть мы и отдаем себе отчет, что совсем избегнуть их невозможно. Но самая наша главная функция – не допускать взрывов насилия, то бишь принуждение к соблюдению относительного мира. Если я вмешаюсь в это дело и устраню Петшу Войтовича, обвинив в насильственном захвате твоей сестры, условно человека, то весь гнев его клана и Антонии в частности обратится против отдела, то бишь, против людей. Они посчитают, что руки у них развязаны, и прольются реки крови. Вампы – одна из самых тяжело смиряющихся рас подлунных, и для резни им нужен лишь крошечный повод. Прецеденты уже были и неоднократно. Конечно, каждый раз нам удается их утихомирить и загнать в исходные рамки, но всегда это оборачивается массой жертв. Теперь скажи мне, Люда, должен ли я развязывать бойню в городе ради того, чтобы вырвать из лап вампира девушку, пусть и крайне дорогую тебе, для которой, есть большая вероятность, уже слишком поздно спасаться?

– То есть ты тоже считаешь, что я должна покориться и добыть им Чашу?

– А вот тут точно нет и по тем же практически причинам. Появление, точнее, возвращение в оборот настолько опасного и могущественного артефакта – то, чему я обязан и буду препятствовать любыми методами, ибо оно может стать поводом для небывалого конфликта среди подлунных, неизбежно вовлекая в это и людей.

– Любыми? – вот теперь я посмотрела ему в лицо. – Убьешь меня, если придется?

– Это слишком радикально, Люда.

– Он тебя запрет где-нибудь на недельку, до того момента, пока спасение Лены не окажется неактуальным действием.