Ведьма по наследству

— Хочу, — согласилась я. Юлька исчезла на кухне, а я устроилась в кресле, подтянув колени к груди. Ржавый угол двери выглядывал из-под стола. Интересно, сколько лет легенде, рассказанной Ярополком? Наверняка тысяча есть, а то и больше. Продержится эта несчастная дверь еще немного!

Я задумчиво прикоснулась к запястью, которое так легко и естественно поцеловал Яр при встрече. Он по-прежнему считает меня ведьмой. Не верит моим словам, подозревает в скрытых мотивах. Что может получиться при таких исходных данных? Его супермеч перерубает даже камни, и он наставил его на меня при первой встрече. Но я совершенно точно ему нравлюсь! Я видела, как он смотрит на меня — Юлька не даст соврать.

В дверь тихонько постучали. Я осторожно приоткрыла ее, выглянула в щелочку. На пороге топталась дородная тетка, кажется, я ее видела у озера, на празднике.

— Добрый вечер. — Она так мяла свой передник, будто собиралась выжать из него сок.

— Добрый, — буркнула я, не торопясь приглашать нежданную гостью. После того как нас с Юлей чуть не траванули яблочками, я предпочитала в деревню не соваться. И ничего хорошего оттуда не ждала.

— Я Любомила, мельничиха, — представилась она.

Я могла бы и догадаться. Подол длинной синей юбки припорошен мукой, запах свежей сдобы просочился в дом. Женщина и сама походила на каравай: пышная, румяная. У таких обычно красивый заливистый смех.

— Помоги, ведьма, — всхлипнула Любомила.

— Чего надобно? — спросила я.

— Мужика, — выдохнула она и разом успокоилась, как будто самое страшное было уже позади.

Я оглянулась на Юлю, которая навострила уши у меня за спиной.

— Пятый год уже пошел, как муж мой помер. Надорвался. Ох и горевала я, но как-то попривыкла со временем: и с хозяйством сама справляюсь, и дочку замуж выдала, и мельница работает как прежде, а то и лучше, пекарню открыла. Забот невпроворот…

— Тебе работников надо? — уточнила я на всякий случай.

— Экая ты непонятливая, — рассердилась Любомила. — Я ж говорю — с работой и сама управляюсь, а вечером свет погашу — и так грустно мне, так одиноко, хоть волком вой.

— Так мужиков в деревне — завались!

— Некогда мне шашни крутить, — нахмурилась мельничиха. — Я и так целый день верчусь, как волчок. Ты мне дай какую травку, чтоб я мужику подсыпала, и он в меня влюбился без памяти, и сам за мной ходил, как телок. А то у нас мужик в Запорах измельчал. Им только намекнешь — шарахаются, как мыши от кота.

Она насупилась, подбоченилась. Грудь колыхнулась под оборчатой блузой.

— А кто-то конкретный есть на примете? — выглянула Юля.

Тетка задумалась.

— Степан из Якимовых неплохой мужик, плешивый, зато танцует хорошо. А еще Евсей, он старый уже, но на гармошке играет — ух! Ноги сами в пляс идут. Или вот Афоня, скорняк, руки у него красивые, как увижу, как шкуры гладит, так млею вся.

— Но?.. — снова встряла Юлька.

— Плюгавый, — вздохнула мельничиха, — вдвое меня меньше. Не выбрала я еще, — подытожила она, — ты мне травку дай, а я потом решу.

— Ишь, какая деловая! — возмутилась я.

— Да ты не подумай, ведьма, я ж отплачу! — закивала Любомила. — Велислава десять сребреников относила Маргарите. Ух, дорого, но оно того стоит — вон муж за ею увивается который год. Значит, надо с мужиком определиться… Кого же выбрать? Афоню? А может, Гришу? Глаза горят, как угли, но пьет, зараза…

Бормоча себе под нос, мельничиха пошла прочь со двора, в задумчивости переступив через Брюса. А я закрыла дверь, переваривая полученную информацию. Велислава, счастливая и обожаемая жена, оказывается, приворожила своего мужа?

— Вася, если один приворот стоит десять сребреников, то на тридцать золотых тебе надо приворожить триста человек, — быстро подсчитала в уме Юля. — Пора приниматься за дело! Все Запоры будут ходить влюбленные!

— Как бы, наоборот, не передрались, — возразила я. — Некоторых небось на части рвать станут, а козлы вроде Парнаски останутся несолоно хлебавши.

— Я думала, он лось.

Я лишь отмахнулась. Сейчас меня больше заботила новость о привороте Велиного мужа. Накинув кофту с капюшоном, я шмыгнула в сказочный мир. Сбегая в сумерках вниз по холму, я вспоминала дом Велиславы: уют, любовь, счастье — хоть ложкой черпай! И все это благодаря ведьме? Так, может, не такая уж темная магия таится в моей красной книжице? Я прошла позади дворов, стараясь не попадаться на глаза запорцам, отшатнулась от брехливой собаки, выскочившей из-под забора, и наконец подошла к дому Велиславы. Опершись на калитку с заднего хода, заглянула во двор. Две девочки возились у плетня в траве, играли с куклой.

— Позовите маму, — попросила я. Вроде не громко крикнула, а девочки чуть не подпрыгнули, с визгами убежали в дом. Я вздохнула. Никак не привыкну к такой реакции.

Веля появилась почти сразу, подошла ко мне, вытирая руки о передник.

— Доброго здоровьичка, Василиса.

— И тебе. — Я замялась, не зная, как начать разговор, а потом брякнула: — Ты ходила к Маргарите?

Мягкая улыбка сползла с лица женщины, она испуганно вскинула глаза на меня, на щеках вспыхнули красные пятна.