Ведьма по назначению

— Я-то? Видел. А как же иначе, ведь в столице живем? — важно приосанился старый симба. — Старший — все больше по политике … по переговорам там с соседями-правителями. Суровый. А младший, тот — воин. Веселый. Да ты не переживай, сама увидишь. Мы уже и места хорошие застолбили. Пятеро моих сыновей в Дневном Патруле служат, — Ждэв вдруг грустно и невпопад вздохнул, — шестеро их у меня, а дочки ни одной. Первенец-то мой уже закончил службу, отделился, завел семью и сейчас возглавляет наш прайд. Да-а … О чем это я? — Симба помолчал с минуту. — А … Да … Ага, вот: госпожа Ждэв распорядилась, вот они и озаботились, чтобы мы, значит, оказались у самого помоста, где инициация проводиться будет. — Он опять примолк, а потом, нахмурясь, добавил: слухи ходят, будто бы Эвлонд Тавери с главным вампиром рассорился. Нехорошо это: вампиры — народ злопамятный. Уведет лорд Ррон своих — беды не оберешься. Ведь они ж только при Огненных драконах такими мирными стали. Кровь в пакетиках, от доноров, дома в городах и на службе, опять же, у императора … а раньше, говорят, свободной охотой только и жили, в горах дворцы строили да вместе с дроу воевали против всех. Будь они неладны!

Дальше ехали молча, думая каждый о своем.

За крутым подъемом на очередной пригорок показались красные крыши большого селения, утопающего в зелени. Сайгу прибавил шагу, и вскоре они въезжали в распахнутые настежь ворота просторного постоялого двора. Из открытых дверей корчмы выскочил подросток-свар и лихо подхватил брошенные ему поводья.

Покормив и почистив, он вскоре отпустит животное, и сайгу сам вернется к хозяину, привезя деньги за перевоз. Никто и никогда не покусится на его свободу или поклажу (сайгу очень сильны и преданны, раз заимев хозяина, они будут верны ему до конца жизни).

— Переночуем, а утречком спозаранку на драконах полетим, — проговорил симба, снимая баул Илги. — Я назавтра ездового закажу, а то ты устала, да и я, признаться, все бока на земле отлежал, тебя дожидаючись. Сейчас поужинаем: у господина Гирра повар — мастер своего дела. Я всегда здесь останавливаюсь перекусить, когда в Лубду по делам приезжаю.

Зайдя в теплый обеденный зал корчмы, Илга невольно потянула носом и поняла, как смертельно устала и проголодалась. Несколько дней на пронизывающем ветру, ночевки под открытым небом, перекусы холодным мясом и сыром с черствым хлебом ее уже порядком утомили.

— Господин Ждэв! — высокий и немного тучный свар (что было необычно для всегда подтянутых и стройных гепардов), раскинув руки, шагал навстречу симбе и широко улыбался. Его нижние и верхние клыки, слегка выдававшиеся изо рта, создавали впечатление хищного оскала. Широкий нос, с подвижными крыльями ноздрей, плотоядно принюхивался к вошедшим.

— Чего нюхаешь, старый пройдоха? — вскричал Ждэв, подаваясь навстречу знакомцу. — Нет ничего, я сегодня налегке. Вот родную племянницу из Вристы везу на праздник. Брат приболел, так его жена попросила хоть дочери фейерверк показать.

— А-а-а, — расстроенно протянул гепард, — жаль. Моя-то хозяйка сейчас у родни в горах, на сборе урожая дандура. Осень — пора горячая, и нам, корчмарям, не до праздников. Да ты же и сам знаешь: упустишь время и останешься без запасов, а какое же мясо без дандура? Вот я и подумал …

— Знаю, знаю, о чем ты подумал, — старый лев хлопнул друга по плечу, — но сегодня я без подарка, извини.

— Да ничего, в другой раз, — согласился слегка расстроенный свар. — Проходите, ужин сейчас подадут, а тем временем и комнаты приготовят. Сейчас уже есть свободные — а неделю назад, поверишь ли, нелюди на сеновале ночевали. Такой поток шел — не приведи Астра. … Хотя нет, — хозяин корчмы почесал затылок, — приведи еще пару раз, Астра. — И вдруг рассмеялся, громко и грубо, на весь зал.

Илге стало не по себе от этого смеха, и она поспешила к дальнему столу, стоявшему в самом углу зала, у большого раскрытого окна. Хотя сейчас и была осень, дни за пределами магического круга стояли необычайно теплые, и девушка с наслаждением вдыхала непривычные для нее запахи, напоенные ароматом зелени и нелюдского жилища.

Через минуту к ней подсел и мастер Ждэв, развязывая широкий пояс, стягивающий его темно-зеленый длинный кафтан. И тут же две молоденькие свары, видимо, дочери хозяина, одетые в опрятные платья с белоснежными фартуками и косынками на темно-желтых волосах, поставили перед ними горшочки с тушеным мясом. Каравай хлеба, нарезанный крупными ломтями, разложенными на плоском деревянном блюде. Большую миску с тушеными овощами, кружки и два кувшина с вином и сбитнем. Присев в книксене, они тут же удалились, с интересом поглядывая на Илгу.

— Скажи мне на милость, Илга, — спросил оборотень, берясь за ложку, — почему нелюди такие бестолковые?

Илга непонимающе посмотрела на Ждэва.