– С нами самая могущественная ведьма, о какой только в сказках услышать можно. На моих глазах она крепостную стену выломала, выкорчевала огромную акацию, вместе с корнями, порвала на куски разбойников, вместе с конями, раздолбала в щепки ядрёный вяз, что в небо упирался. Завтра от монгольской сотни лишь воспоминания останутся. А в поле ей удобнее всего будет. Наше дело их выманить.
– Сто человек убить?
– Здесь два момента, Екатерина Андреевна. Первый мы с тобой уже обсуждали. Не звал их сюда никто, это наша земля. Они пришли грабить, убивать, угонять в рабство. Я их людьми не считаю, я их считаю врагами. Второй – предложение воеводы. Ты не воин, биться в строю не сможешь, но в строю стоять будешь. Строй будет в битве тебя защищать, а ты должна будешь обеспечить преимущество. Ты ведь прекрасно поняла наше предложение. Эта сотня – так, разведка. Настоящее войско будет состоять из нескольких тысяч врагов. Если ты убьёшь всего пять-шесть степняков, больше усилий на твою охрану уйдёт, чем от тебя пользы будет.
Чеслав крякнул.
– Стоян, ты бы это, помягче.
– Предпочитаю быть честным. Во всяком случае с теми, кто мне приятен как человек.
– Всё хорошо. Я понимаю. Можно мне водички?
Катю немного потрухивало. Шутка ли! Это будет уже настоящая битва. Если она не справится, их всех убьют. Всех этих людей, которые ей уже как свои стали, лишат жизни какие-то засранцы на лошадях, которым дома не сидится. Имеет ли она право вмешиваться в подобные дела? Эти люди профессионалы, они умеют воевать, а она? С другой стороны, каково её место в этом мире?
– Ты всё ставишь в зависимость от Екатерины Андреевны. Так нельзя. Если у неё что-то не получится, и её потеряем, и сами поляжем без дела. В крепость надо идти. Взять полную сотню и её с собой.
– Спасибо, Чеслав, но Стоян прав. Всё необходимо выяснить сейчас, потом поздно может быть.
– С чего это?
– С того, – Стоян поправил свечу, вздохнул, – что у крепости стены нет. Надо знать на что мы реально можем рассчитывать. Такая у нас работа, братцы, с риском для жизни. Всё, всем спать.
13. Чистое поле
Утро было довольно прохладным. Трава, покрытая росой, словно её поливали, намочила Катин сарафан ниже колен, и он телепался по ногам тяжёлой, мокрой и холодной тряпкой. Настроение было паршивое. Катя слушала наставления Стояна и всё больше понимала, что влезла не в своё дело. Предстояла стычка не с полуголыми разбойниками, которые в большинстве своём ещё вчера сами были крестьянами, а с профессиональной армией. Со злым, жестоким и умеющим воевать врагом.
Поставленная Стояном задача казалась довольно простой, но на самом деле многое могло пойти не так. Основная ставка делалась на малочисленность отряда. С ними не должны были мудрить, в этом не было необходимости, и чтобы убедить в этом монголов, было приказано не мешать их разведке. Они должны точно знать, что это не засада и в манёврах нужды нет.
У всех кроме Кати было приподнятое настроение. Дружинники вели себя спокойно, раскованно, словно на шашлыки выехали, а не на бой. Ещё затемно нарядились, начистили всё, что можно начистить и сейчас стояли довольные, сияли пряжками.
Монголы не заставили себя долго ждать. Сначала замелькали их разведчики. Особо не скрываясь, они крутились вокруг, явно недоумевая. Такой маленький отряд выперся в поле, вместо того чтобы держать оборону на хуторе. Хотя, логичнее было бы вообще уйти в крепость. Засада? Обскакав всю округу, никого больше не нашли.
Три монгольских всадника расположились под веткой, метрах в четырёхстах от дружины и наблюдали за странным отрядом, ожидая подхода основных сил.
Через полчаса подошла и сотня. Бахыт, монгольский сотник, задумчиво рассматривал подозрительный отряд. Сначала он было подумал, что разведчики натолкнулись на каких-то полоумных фанатиков, но теперь даже не знал, что и думать. Отлично экипированные, крепкие, рослые, очень похожие на дружину русичи грозили ему мечами, кричали непристойности, обещая сделать наложницей и требовали дать им сто коней или они всех высекут. Потрясающая наглость! Бахыт только не мог понять, с чего они такие храбрые? Два десятка, да ещё и пешие. Будь они хоть трижды дружиной, против сотни им не выстоять. Умом повредились? Ещё и бабу какую-то притащили.
– Ничего не понимаю.
– Э, да что тут понимать? Урусы с ума сошли от страха, бешеные стали, убивать их надо!
– Да, чего на них смотреть? За такую наглость надо наказывать!
Бахыт нахмурился, хотел почесать лысину, но ткнулся рукой в шлем. Расстроился, но шлем снимать не стал.
– Октай! Поезжай к ним, скажи, чтобы сдавались немедленно или мы их всех убьём.
Октай съездил, внимательно выслушал русичей и вернулся помрачневший.
– Ну?
– Даже не знаю, как сказать, ополоумели совсем…
– Говори, как есть.
– Требуют двадцать монгол для работ в поле до осени, сто коней, шапку золота и обещание больше сюда не приходить. Сказали, если не выполним их требования, они всех высекут розгами с солью, а тебя, Бахыт, подарят их воеводе.
Мгновенно рассвирепев, монгольский сотник выхватил саблю из ножен и тронул коня.