Ведьма в шоколаде

Шляпа мужественно преодолевала последний метр до меня.

— Гринвильд! — рявкнул Дрэвис. — Ты вообще меня слушаешь?

— Мм… да.

— И что я сказал?

Шляпа подползла ко мне и настойчиво тыкалась в ногу. Кончик у нее был острый, нога чесалась, я стояла и пыталась судорожно вспомнить, что там этот враг народа вещал.

— Я говорил, что нужны напитки! — Мужчина закатил глаза. — Чай найдешь в этих же коробках. До чего ты безответственная ведьма, Гринвильд! Брала бы пример с сестры.

Сейчас я кого-то укушу! Шляпа скреблась все активнее, а Фолкрит не уходил и не уходил, щедро отсыпая мне указания. То сделать, се сделать.

— И еще вот! — Он ткнул пальцем в небольшой бумажный пакет. — Это форма.

Что-о-о? В смысле…

— Что-о-о?! — повторила уже вслух.

— Костюм, Гринвильд. Лавке нужны клиенты. Завтра в десять все должно быть готово. Мы с Сарой придем и проверим.

С Сарой… значит, сестренка взялась за мое воспитание руками Фолкрита. Мне вдруг пришла в голову светлая мысль. Вернее темная, но уж очень привлекательная. Хочет Фолкрит дегустацию, я ему ее проведу! До конца жизни не забудет. А если продолжит меня доставать, то этот конец настанет очень скоро.

Едва дверь за ним закрылась, я подхватила с пола шляпу и кое-как нахлобучила на голову. Мне показалось, или от шляпы донесся счастливый стон?..

Тут же появился Крин:

— Вижу, обед тебе не поднял настроение.

— Если бы он был, — пробурчала я. — Младший сначала уронил меня носом в землю, лишив еды, потом обхамил с ног до головы, а потом, представляешь, на свидание позвал!

— Последнее особенно возмутительно, — фыркнуло зеркало.

— Смеешься, а зря. Что старший, что младший — оба невыносимые болваны. Но если хотят войны, они ее получат!

— А ты не горячишься? По-моему, тебе никто войну не объявлял.

— Крин, Дрэвис Фолкрит видел скандал у меня дома и видел, что у меня отобрали дом в пользу Сары. У него куча денег и наверняка не меньше жилья, но он не вступился за меня, так словно этого было мало — еще и засунул в эту лавку! Такое не происходит случайно. К тому же они оба и к месту и не к месту поминают Сару. И все это совершенно напрасно, ибо я могу быть очень неприятной, когда в отчаянии. А я в отчаянии — из-за Фолкрита я лишилась дома и живу в хламосборнике.

— И что ты придумала?

— Чуть-чуть похимичим.

Против желания губы растянулись в усмешке. Да, эту дегустацию жители Градда запомнят. И будь я проклята — никто после этого к лавке и не приблизится!

Но сначала зелье для шляпника. Я налила в колбочку турь, символизирующую женское начало. Итак, основа заложена. Пусть я и не умею варить зелья из глаз жабы и перьев сизокрылого крокодила, я (почти) имею высшее образование и немного логики.

Сварливость? Что такое, в сущности, сварливость?

Первое — это раздражение. Насыпала в колбу пепла из вулкана Годморстена. Пепел символизирует разрушение, а в сочетании с турью — внутренний огонь, пожирающий все светлые чувства.

Второе — это активность. Движение, крик, упреки! По идее, движение означает соль, но мы же не для сварливости зелье варим, а против. Значит, сахар и немного цветков ромашки.

Поставила колбу на медленный огонь и задумалась. Если соль я заменила антонимическим ингредиентом, то пепел надо отменить иначе — нейтрализатором. Наверное, вода сойдет. Обычный пожар тушат водой, так почему внутренний не поддастся?

Сняла колбу с огня и приготовилась к самому ответственному этапу. Все элементы — это лишь набор веществ, и если их смешать, получится самая обычная бурда. Турьная в моем случае. Ключевой ингредиент — магия алхимика. От того, как он ее направит, как задумает эффект, будет зависеть исход алхимического опыта.

Я направила указательный палец в колбу, и капелька чистой серебряной магии упала в еще бурлящую жидкость, а кулон на шее мягко засветился. Постепенно содержимое колбы становилось ярко-зеленого цвета, а из горлышка пошел слабый дымок. Я едва не запрыгала от радости!

— Впечатляет, — хмыкнул Крин. — А оно точно не опасное?

— Оно зеленое. А значит, все задуманное получилось! Если зелье прозрачное и яркого чистого цвета, значит, приготовлено правильно. Вот так выглядит сварливость. А если зелье мутное, с примесями и темных цветов, то это уже не алхимия… не знаю, зельеварение. Оно, к слову, отличается от алхимии…

— Я знаю, чем отличается зельеварение от алхимии, — немного раздраженно отозвался Крин. — Не держи меня за полного неуча.

— Так ты же мне не рассказываешь ничего о себе, — резонно возразила. — Вдруг ты неуч и есть?

— Когда-нибудь острый язык доведет тебя до беды. Или до замужества.

Я только фыркнула — да что это зеркало понимает? Висит тут в лавке, в полной темноте, и ни с кем не общается.

— Отнесу зелье шляпнику и вернусь, чтобы как следует подготовиться к завтрашней дегустации.

— И почему мне страшно? — Зеркало возвело глаза к потолку.

— Потому что я теперь темная ведьма.

Я подхватила бутылочку с изумрудным зельем и направилась к двери.

— Ведьма! — привычно окликнул Крин.

— А?

— Б! Шляпу надень!