Ведьмин путь (СИ)

На нашем берегу, в десяти домах от гостиницы, светилась еще одна точка. Не дом-артефакт, а просто двор-колодец. И что-то там случилось – или суровая драка… или вход в подвалы к «голове»». И я очень надеялась на последнее. И на то, что «рыбы» какое-то время еще посидят в «засадах», разбросанных по разным окраинам города, пока не сообразят, что их надули. А в то, что они клюнули, я уже не сомневалась. «Рудимент» знал. Им требовалась привязка «лиса», а она отдавалась добровольно... почти. Но это «почти» – такое патовое, что... А еще не было ни снега, ни даже снежных туч. Для меня теперь это показатель... активного присутствия.

Тряхнув головой и отогнав тяжелые мысли, я огляделась. Пришли. За неприятными переживаниями дорога пролетает быстро. Но пройти насквозь дом и не заметить – это, пожалуй, отголосок слоев. Родная реальность, бывает, «обижается» – не сразу принимает обратно, даже после коротеньких прогулок.

Данька, убедившись, что я очнулась после погружения в слои и в обморок не упаду, быстро обошел двор, принюхиваясь. А я осталась на крыльце, привалившись плечом к обшарпанной подъездной двери и осматриваясь. И обдумывая очередное интуитивное послание «рудимента». Да, прихлопнуть «голову» – звучит заманчиво. Но тем самым, соглашался он, мы разворошим осиное гнездо. «Рыбы» перестанут тянуть волынку и начнут форсировать события.

– Ничего, – разочарованно заметил старший крестник.

Я на всякий случай проверила обстановку, используя крошечный шаг в первый ближний слой. Да, ничего. Только следы драки – застывшие в прозрачной льдине морозные узоры заклятий нечисти, темные вихри воронок сферы смерти. К счастью, следы старые, полустертые. Надеюсь, на последний «выход призраков» никто не клюнул.

– Пошли дальше, Дань.

Жаль, метлы нет, да и «лис» трассы не успел проложить...

Гостиницу и мост походя я тоже проверила. Шла сквозь слои, отодвигая их руками, как ширмы, быстро просматривая и ища характерные «вмятины», которые оставляли только часто используемые нити связей. У гостиницы их было очень много – в верхнем слое она смотрелась закутанным в туман готическим домом с привидениями. Домом, на который ты смотришь через потрескавшееся окно. Как и на мост.

– Дальше, – бросила я через плечо, впервые за долгое время ощущая азарт. Поиски. Погоня. Забытое дело. Истосковалась...

Нити-связи реальность не кромсают и не разбивают. Они сминают ее, как машина траву на поляне, оставляют характерную «просеку», как идущие гуськом люди, протаптывающие тропу в душистом разнотравье. А все пространство набережной – мутно-янтарный лед, изъязвленный трещинами и пробоинами, зияющий дырами. Старые битвы, свежие драки и просто активные тусовки.

– Через мост.

На другом берегу картина не менялась, пока мы не прошли меж первых домов-артефактов, по заснеженной улице – вглубь города. Здесь, за чередой просветов и пробоин, подернутых дымкой, янтарный туман снова сгущался, уплотнялся... и сминался. И первую «вмятину» заметила не я.

Мою ладонь сжали ледяные пальцы, и голос «рудимента» сипло шепнул на ухо:

– Влево. Посмотри. Видишь, там, в переулке?

Я оглянулась, смутно ощущая свое безумие... рядом. Как недавно он «вышел» из оконного отражения, так и сейчас... отражался от меня в пространственном слое – объемным, материальным. Реальным. До жути.

– Помогу, – хрипло сказал «рудимент». – Быстрее справимся. Побереги силу. Идет?

– Идет, – кивнула я, делая шаг назад.

– Лёль?.. – вопросительно протянул Данька.

Мир стал прежним, морозно-темным, озаренным тусклыми фонарями, а вот чужая холодная ладонь в моей руке ощущалась по-прежнему явственно. Длинные тонкие пальцы одобрили мое решение крепким пожатием, и «рудимент» уверенно потянул меня в проулок между домами. «Это память «угля», – вспомнились слова Семёна. Просто память – и никакого безумия... если не считать его таковым.

И мы побежали. «Рудимент», не то от искусственного «угля» набравшись сил, не то от домов-артефактов, не то от всего вместе, рвался в бой и тащил меня за собой так, что я едва поспевала. И со стороны, должно быть, смотрелась странно – с вытянутой левой рукой, спотыкающаяся в потемках о заснеженные поребрики, поскальзывающаяся на насте. Но Данька, странно глянув на меня лишь раз, втянул носом воздух и молча последовал за нами, отставая на пару шагов. И если он догадался по ходу трассы проложить для предположительного побега – это правильно. «Лисы» – народ предусмотрительный.

Темные дома с одинаково погашенным светом казались сплошной стеной. Проулки между ними – шершавые, тесные, едва один человек пройдет, занесенные снегом. «Рудимент», опираясь на свою нематериальную природу, выбрал самый короткий для него и неудобный для меня путь. Я вязла и застревала в сугробах, путалась в низких голых кустах, натыкалась на запертые ворота во дворы, огороженные коваными решетками, и теряла время на обход. У одного из таких я остановилась перевести дух.

– Дань, какой у этого дома номер?