Ведьмин жребий (СИ)

И одним резким движением сорвал с мольберта полотно. Ланн с замиранием сердца разглядывал мужчину, изображенного на картине, — человека, носившего золотой венец власти. Король был тучен, невысок и наделен грубоватыми чертами лица. У него были полные губы, мясистые щеки, большой широкий нос, лохматые брови и тройной подбородок. Пряди светлых вьющихся волос над низким лбом, перехваченным короной, падали на маленькие глаза в многочисленных складках морщин. Он не являлся уроженцем Кадиса и не обладал оливковой кожей, которой гордились южане; точно так же ему не была присуща благородная бледность лица. Встретив этого человека в простой одежде где-нибудь в переулке, Ланн принял бы его за чернорабочего. Единственным, что выдавало в облике мужчины царственную особу, было воистину королевское высокомерие в его взгляде.

— Он ни капли не похож на меня, — случайно вырвалось у Ланна.

В углу портрета был изображен королевский герб — серебристый лев на алом фоне щита. Царь зверей был виден в профиль, стоял на задних лапах и носил корону, его язык обвивал рукоятку меча, острием указывавшего вверх. На гербе был лев, а вовсе не лилия, выгравированная на снаряжении мужчины, который забрал Ланна у матери.

— Это именно то, что я хотел сказать, мой мальчик. — Анцель буквально чувствовал, как чаша весов клонится в его сторону. Он еще сумеет использовать этого строптивого мальчугана так, как будет необходимо. — Это кое о чем говорит нам, верно?

Ланн выглядел потрясенным. Какое-то время он сжимал и разжимал кулаки, не зная, что говорить. Кто-то поведал Анцелю о событии, воспоминание о котором ульцескор ревностно хранил в глубине души. Ланн рассказывал это только Алии-Аллор, старшей Вираго. И Летиции. Госпожа ди Рейз не восприняла его историю всерьез, и, вероятно, сразу же о ней позабыла. Да и она не стала бы…

— Как вы узнали? — спросил Ланн, стараясь сохранять самообладание. Его поставили на место — вдобавок весьма действенным способом. Ульцескор и не подозревал, что подобное откровение может задеть его так сильно. — Я никому об этом не говорил.

— Так уж никому? — Анцель торжествующе улыбнулся. — Мы заключили перемирие с Вираго. Эти сведения сыграли не последнюю роль.

Ланн подошел к столу и плеснул вина в свой кубок. Затем поднес его к губам и долго, медленно пил. В его душе кипели эмоции. Все в мире покупается и продается, думал он, расположение, доверие и, конечно же, жизнь.

— Вираго продали мою личную информацию? — наконец произнес ульцескор, отставив кубок. — С таким же успехом я могу выдать всем их имена. Например, имя Алии-Аллор, этой лживой старухи. Выйду на одну из смотровых башен и буду кричать его, пока не сорву голос.

— Нет, не можешь, — сказал Анцель. — Вираго удовлетворила мою личную просьбу. Конечно же, я не намерен сообщать эту информацию посторонним. Это останется между нами.

— Что у вас еще есть на меня, мастер? — поинтересовался Ланн. — Выкладывайте все начистоту. 'Альвийская леди', Ланн-который-не-похож-на-короля… За какие еще ниточки вы хотите дернуть?

Анцель немного помолчал, оценивающе глядя на ульцескора. Справится ли Ланн с заданием, которое мастер намеревался ему поручить? Отказаться он не сможет, Анцель связал его по рукам и ногам, но достанет ли Ланну ума, силы и мастерства? Обладает ли он всеми теми качествами, которые приписал ему Анцель перед лицом Совета? Проверка была необходима — и этим следовало заняться как можно быстрее.

— Я хочу, чтобы ты сразился с экзалтором, — произнес Анцель.

Ланн посмотрел на него как на безумца.

— Он будет в плаще и маске, а они, как ты знаешь, защищают от стали намного хуже, чем от колдовства. У тебя есть союзники среди ведьм, а я не могу позволить, чтобы кто-то помогал тебе, мальчик. Касательно оружия… — Мастер сделал паузу, чтобы придать значимости своим словам. — Здесь тоже не произойдет никаких изменений. У него будет экзалторское ружье, у тебя — твой меч и кинжал.

— То есть, вы намерены меня прикончить? — подвел итог ульцескор.

— Ты огорчаешь меня, Ланн, — со вздохом сказал Анцель. — Это не смертельный поединок.

— Что меня ждет в случае поражения?

— Ничего. Все останется по-прежнему. Но для победы нужен стимул, ведь так? — Анцель подошел к ульцескору и похлопал его по плечу. Ланн с трудом подавил желание ему врезать. — Если ты одолеешь экзалтора, твой статус изменится. Не на людях, конечно. Я не могу повысить тебя до мастера и ввести в Совет, но ты получишь мое особое покровительство. Будешь брать только те задания, которые тебе по душе. Сможешь навещать свою леди, когда тебе захочется, — при условии, что это останется незамеченным. И я поклянусь, что никому не скажу, — Анцель махнул рукой в сторону картины, — как ты сел в лужу с этим портретом.

Анцель мысленно помолился Богине, чтобы Ланн не вздумал попросить о возведении его в ранг экзалторов. Он только что нажил себе врага в лице бывшего воспитанника. Доверив Ланну маску и ружье, Анцелю придется позабыть о здоровом сне.

Ответ Ланна здорово удивил мастера.