Ведьмина деревня

Он неожиданно остановился и повернулся к девушке, посмотрел на неё. Глубоко вздохнул, хотел что-то сказать, да замолчал. Потом опять. Затем отвернулся и махнул рукой. Алёна вопросительно смотрела на него.

— Не знаю я, с чего начать, — сказал он. — Столько лет не виделись, не говорили, а тут сразу всё не расскажешь…

— А вы попробуйте, — попросила Алёна, — скажите, откуда вы знаете мою маму? Она тоже из лесной деревни.

— Как далеко ты взяла, — ответил мужчина, — с твоей мамой давняя история, уже временем поросла, да не забыта мной. — Он помолчал. — Не, не из наших она: из ваших будет.

— А как же вы встретились? — спросила девушка.

— Не об этом сейчас говорить надо, — был ответ.

— А о чём?

— О тебе! — Степан аккуратно положил руку на плечо Алёне, она почувствовала тепло и заботу, которых давно не ощущала.

Отец пристально смотрел на неё и собирался с духом, чтобы что-то рассказать.

— Ты вот думаешь, что сейчас придёшь к нам, и всё сразу будет хорошо? — спросил он.

Алёна кивнула, она ведь так и предполагала. Ведь каждый раз, когда в её жизни появлялись женщины из лесной деревни, жизнь налаживалась.

— Нет, так не будет, — будто прочитав её мысли, ответил мужчина. — Тебе помогали, потому что мы своих не бросаем, да и была ты без вины пострадавшая от наших с твоей мамой раздоров. Когда Тимур пропал, мы хотели тебя к себе забрать, но ты то у свекрови в доме, то в церковь пошла. А там браслет, что оберегал тебя, срезала, да не просто, а с молитвами у священника, — мужчина сплюнул на землю, — наши такого не любят, мы свои традиции чтим и кого угодно под свою защиту не берём. А ты этим поступком сама от нас отказалась. Ведь когда ты в лесу пять лет назад потерялась, это я тебе браслет надел, хотя против многие были, говорили, не готова ты. А я хотел поскорее тебя под своё крыло поставить. Да не берегла ты его. А потом чернокнижием занялась — это совсем против наших правил.

— Да как же — разве не вы мне книжки по травам приносили? — спросила Алёна.

— По травам — я принёс, это моя матушка для тебя передала перед смертью, а тёмную книгу ты сама нашла и из-за неё страдаешь. А если бы браслет не сняла — не дал он тебе такое совершить. Это ж надо придумать — к покойникам за помощью обратиться! — воскликнул Степан. — Или думаешь, ритуал на кладбище — это всё шуточки?

Алёна испуганно молчала.

— У нас чернокнижие не прощается. Бабку Тимура не просто так изгнали — а как раз за эти делишки, а ты у неё силу взяла и по её стопам пошла.

— Как изгнали? Откуда? — не поняла Алёна. — А силу она мне сама передала, я даже не знала! — добавила она, еле собираясь с мыслями.

— Из нашей деревни её изгнали, когда узнали, чем занимается. Мы ведь только травки да коренья изучаем, заговоры простые на защиту делаем, природу уважаем, а тёмная магия — это не наше. А бабка Тимура с молодости ею увлекалась, а как начала совсем дурные вещи делать, так её погнали. Так она в вашей деревне осела. Головы людям запудрила, ей и разрешили остаться. А потом привыкли, но всё равно не любили. Дочку родила неизвестно от кого и всё внучек дожидалась, чтобы силу свою передать, да вместо них — тебя ею наделила, — качая головой, сказал Степан. — Вот после этого я и настоял, чтобы браслет тебе надели, он оберёжный, от сил тёмных защищает, на нём наши заговоры. А ты как от него избавилась, так под старухино влияние попала. А потом ещё и в церковь пошла — не твой это путь, неужели сразу не поняла?

Алёна покачала головой.

— Я утешение искала, виноватой себя чувствовала, — оправдывалась она.

— После всего этого наши от тебя окончательно отвернулись, точнее, приняли твой выбор: хочешь в церковь ходить — ходи. Хочешь тёмной магией заниматься — тоже твоё право, но на нашу помощь — не рассчитывай, так женщины решили.

После своей речи мужчина грустно посмотрел на дочь.

— Я ничего не понимала, — ответила Алёна, — сны мне какие-то снились, муж пропал, дочка без отца растёт. А женщины из леса неожиданно появляются и исчезают, ничего не объясняют. Я, может, и не стала бы от браслета избавляться, если бы понимала, что он даёт, если бы поговорил со мной кто-то, объяснил…

— Так сама бы пришла, не маленькая уже, дорогу знаешь, дошла же однажды, — ответил Степан. — Я всегда знал, что ты вырастешь, и ноги тебя сами к нам приведут. Жаль, что тебе в тот раз, пять лет назад, плохо стало. У нас защитный барьер поставлен, чтобы чужие не ходили. Но свои легко проходят. Мы сразу чувствуем, когда к нам кто-то приближается, вот и сейчас я тебе навстречу вышел, и тогда тоже. Но в тебе уже сила бабкина жила, на неё наш барьер среагировал и затуманил тебя, чтобы дальше не шла. Всё у тебя перед глазами закружилось, завертелось…

Алёна вспомнила, что так и было. Будто открывает она глаза, а перед ними туман. Смотрит перед собой, а рассмотреть ничего не может.