Ведьмина деревня (СИ)

Может мне и правда следовало поехать на юг. Хотя бы для того, чтоб просто погреться - лето в этом году выдалось холодное и пасмурно. Однако идея провести отпуск в деревне у бабушки показалась настолько удачной, что сразу отмела любые другие варианты. Поэтому, спустя несколько дней, я побросала в большую дорожную сумку какие-то вещи, села в поезд и отправилась в путь.

Ехать было достаточно далеко - почти триста пятьдесят километров. Судя по информации, указанной в билете, преодолеть это расстояние мне надлежало за пять часов шестнадцать минут, а значит на нужную ж/д станцию поезд должен прибыть ближе к вечеру. Потом, правда, придется еще километра три пройти пешком по шоссейной дороге вдоль поля и небольшого перелеска, а там уж до Волховского рукой подать.

Я откинулась на спинку своего кресла.

В небе за окном то сходились, то расходились серые тучи.

Сколько лет я не была у бабушки в гостях? Десять? Нет, наверное, больше. Пятнадцать или даже семнадцать.

А ведь в детстве приезжала к ней каждое лето. Помнится, меня всегда чрезвычайно удивляло то, как здорово Волховское отличается от других деревень и поселков. Во-первых, там всегда было очень чисто. Никаких луж посреди дороги или обочин, поросших лопухами и бурьяном, там никогда не наблюдалось. Как и живности, находящейся на свободном выгуле. Хотя, если память мне не изменяет, козочек, коров и домашнюю птицу держали многие.

Во-вторых, дома местных жителей зачастую выглядели гораздо богаче привычных деревенских избушек - еще тогда, в моем далеком детстве, они уже были выложены камнем или кирпичом, имели современные окна и крыши из металлочерепицы.

В-третьих, дороги там до боли напоминали городские тротуары. Хочешь пройтись босиком? Отправляйся за околицу.

Словом, не было в Волховском того непередаваемого духа русской деревни, который так явно ощущался, скажем, в соседних Степановке и Вишневке. Волховское скорее напоминало этакий крошечный одноэтажный городок с потрясающей волшебно-самобытной атмосферой. Тогда, давным-давно, мне ужасно нравилось гулять по его улочкам, любоваться аккуратными домиками и украдкой, через крошечные дырочки в высоких деревянных заборах, заглядывать в душистые палисадники.

- Чему ты удивляешься, Людочка, - с улыбкой сказала мне моя бабушка, после того, как однажды я поделилась с ней этими наблюдениями. - У нас ведь, строго говоря, и не деревня вовсе, а село. К тому же, не простое, а особенное.

Вот-вот. Именно из-за того, что оно особенное, меня в свое время и перестали в него привозить.

Кстати.

Я отвлеклась от созерцания убегающих деревьев, полезла в карман за мобильным телефоном, набрала знакомый номер.

- Привет, бабулечка.

- Здравствуй, моя хорошая. Как ты там?

- Отлично. Ты сейчас дома?

- Конечно. Куда же я денусь?

- А я, представляешь, в поезде. В гости к тебе еду.

- Да я уж знаю, - по голосу было слышно, что бабушка улыбается. - Уже и тесто для пирожков замесила.

- Знаешь? Откуда?

Я ведь перед отъездом так замоталось, что совершенно забыла сообщить бабуле, что собираюсь провести в ее доме целых четыре недели.

- Ты же член моей семьи, Людочка. А я про свою семью знаю все.

Это точно. Причем, иногда в таких подробностях, что диву даешься. Папа всегда говорил, что у его матери, Валентины Петровны Лекарцевой, необыкновенно развита интуиция, почти на грани ясновидения. Мама же наших восторгов по поводу бабули не разделяла, и в минуты раздражения называла ее старой ведьмой, а Волховское, соответственно, ведьминой деревней.

На самом деле, многие друзья нашего семейства, лично знакомые со старшей Лекарцевой, в чем-то с мамой были согласны. Но, в отличие от моей родительницы, говорили о бабушке с теплотой и называли не ведьмой, а волшебницей.

Потому как много лет своей жизни отдала наша Валентина Петровна славному медицинскому делу.

Сначала вела прием в центральной городской больнице, потом в маленькой районной. Когда же объявила коллегам и пациентам, что собирается уйти на заслуженный отдых и переселиться в родное село, разразился страшный скандал. Я тогда была совсем маленькой и, конечно, этого не помню, а вот отец рассказывал, что к бабушке домой целые делегации ходили - уговаривали поработать еще немного. Бабуля, однако, на уговоры не поддалась и уехала-таки из большого города в глубокую провинцию.

Мой отец, к слову, в профессии пошел по ее стопам - тоже стал врачом, правда, не терапевтом, как мать, а узистом. В деле этом он также немало преуспел: чтобы попасть к нему на прием, люди по два месяца в очереди стоят. Это при том, что папа работает буквально на износ.

- На свете, Люсенька, нет ничего более ценного, чем человеческая жизнь, - сказал он мне как-то раз. - Моя же задача - вовремя разглядеть червоточину, которая может это сокровище уничтожить.