Ведьмина звезда. Книга 1: Последний из Лейрингов

Бьярта любит говорить, что не в каждом человеке сидит преступник, выжидающий лишь удобного случая. Да, но если ей попадется один из немногих, в ком преступник все же сидит, то и одного хватит. Фьялли обнаглели, за много лет привыкнув к безнаказанности. У себя дома эти парни отнюдь не преступники; обойдись кто-нибудь непочтительно с сестрой или невестой того же Ормкеля, он будет пылать возмущением и жаждать мести. Может быть, как человек среди людей он и неплохой; беда в том, что их, квиттов, он как бы за людей не считает. Тюра то пугала, то успокаивала сама себя, внутри билась противная дрожь, похожая на тошноту, в животе шевелилось что-то холодное, и все от страха. А надо держаться спокойно и не принимать вида жертвы – этим-то видом вернее всего подтолкнешь к нападению того, кто, может, и колеблется…

А тут еще Коль запропастился! Бегает целыми днями невесть где! Потом вернется – а тут такое делается.

– Мама, а что будет? – шептала Аста, прижавшись к ее боку, по своей привычке, и цепляясь за шею руками. – Они скоро уйдут?

– Не знаю! – в тоске отвечала Тюра. – Боюсь, что не скоро. Сидите тихо и не выходите отсюда. А то вас увезут за море и продадут в рабство! И заставят крутить жернова по целым дням!

– А где Коль? Разве он большой, что ему можно?

– И ему нельзя. Когда он появится, я и ему велю не выходить.

Но наступил вечер, а Коль так и не появился. В полдень он гулял на склоне пастбища вдвоем с Бьёрном, сыном Эгдира. Они хотели пойти в рощу и теперь спорили, осталось там еще хоть сколько-нибудь орехов или нет. Увидев на тропе от моря толпу незнакомого народа, они на всякий случай посчитали их врагами и залегли за камни. Было холодно, страшно и увлекательно.

– Это фьялли! – возбужденно шипел Коль, разглядев оружие и знак молота на щитах пришельцев. – Вот здорово! Это фьялли! Бежим!

Он хотел мчаться к усадьбе, но Бьёрн его удержал. В свои тринадцать лет он отличался завидным здравым смыслом.

– Лежи! – Бьёрн поймал Коля за руку и дернул. – Не успеем! Видишь, ворота закрывают! Только зря покажемся. Тут нас не увидят. А потом – в лес.

Лежа за камнями, они видели, как фьялли немного постояли под воротами, потом ворота открылись и впустили их внутрь.

– Вошли! – шептал Коль. – Надо… Надо бежать за помощью! – решил он и возбужденно оглянулся к Бьёрну. – Надо сказать соседям!

– Очень им надо! – отозвался Бьёрн. – Побежим в лес, пока нас не видели. А там посмотрим. Я туда, к фьяллям, не пойду!

– И я не пойду! Но надо сказать Ульвмоду. И Торвиду. И рыбакам тоже.

– Очень им надо! Никто не будет связываться. Пойдем к Триллю, он нас покормит пока. А там видно будет.

– Ну и беги к своему толстому Триллю! – Коль обиделся и вскочил на ноги, забыв, что надо прятаться. – А я побегу к Ульвмоду и ему скажу. Может, надо будет биться, и я тоже буду.

– Да какое там биться! И тебе куда?

– А вот увидишь куда! Я – как Хагир! Он в одиннадцать лет бился, а я буду еще раньше!

И больше не слушая друга, Коль пустился бежать через пастбище к усадьбе Ульвмода. Он был взбудоражен и воодушевлен – такое не каждый день случается! Наконец-то и у него есть случай совершить подвиг! Вся повседневная мелочь, необходимость умываться, глотать надоевшую овсянку, беречь башмаки и все такое, отпала и провалилась куда-то, осталась только ожившая сага. Давний подвиг одиннадцатилетнего Хагира, о котором Коль часто слышал от матери и тетки, заставил и его жаждать славы. Скорее бы добраться до людей, а там они, может быть, вместе пойдут в битву!

Но Ульвмод Тростинка, услышав новости, выложенные задыхающимся и раскрасневшимся мальчишкой, про битву даже не заикнулся. Побледнев, он стал раздавать указания челяди: скорее забрать всех овец с пастбища и перегнать их подальше в лес, в лесной сарай. В усадьбе захлопали двери, заскрипели крышки сундуков. Запрягали лошадей, на волокуши грузили узлы с самым ценным добром. Ульвмод велел готовить хорошее пиво, печь хлеб, жарить мясо: наименее желанных гостей надо встречать получше, целее будешь. Дань его уже была приготовлена и ждала. У Коля Ульвмод спросил только одно:

– А что, твоя тетка была дома, в усадьбе?

– Не знаю, – хмуро ответил Коль. – Наверное, да, где же ей еще быть.

Ульвмод только покачал головой и ничего не сказал.

Близился вечер, когда три корабля во главе с «Драконом» пересекли море Небесного Блеска и подошли к Острому мысу, и решено было переночевать здесь.

Уже темнело, и Бергвид сын Стюрмира, впервые в сознательной жизни приближавшийся к родному полуострову, мало что мог увидеть. Узкий длинный мыс напоминал кончик языка какого-нибудь спящего дракона. Местность была низкая, только вдали, где мыс расширялся и переходил в основную часть полуострова, поднимались холмы. Здесь и там росли какие-то чахлые рощицы, беспорядочные кустарники. Вдоль берега нередко чернели круги старых кострищ, валялись кости, всякий мусор: Острый мыс находился на перекрестке путей через южные моря и, несмотря на свою дурную славу, часто посещался мореходами. Высохший вереск свистел под порывами ветра, пригибался, точно изнемогал в борьбе со злой судьбой.