Ведьмина звезда. Книга 1: Последний из Лейрингов

Кусок мягкого полотна бережно прошел по ее щеке, и Тюра открыла глаза. Подняв голову, она посмотрела, к чьему плечу ее так заботливо прижимают, и увидела, что сверху на нее глядит лицо рослого мужчины средних лет, продолговатое, с высокими скулами и небольшой гладкой светлой бородкой. От улыбки его рот казался широким, а глаза – узкими; лицо своеобразное и до странности располагающее, внушающее беззаветное доверие. У Тюры сразу мелькнуло убеждение, что она его где-то видела, и она вглядывалась в его лицо, выискивая какую-нибудь яркую черту, которая ей напомнит: где, когда, кто это? В памяти бежали один за другим обрывки воспоминаний, но все было не то; он казался ей похожим то на одного, то на другого, но везде сходства недоставало. Где же она его видела?

Одной рукой поддерживая ее, гость поднес к ее лицу платок.

– Возьми, береза пряжи, и вытри слезы, а то на ветру холодно! – весело и заботливо посоветовал он. – Если ты видела все с самого начала, то тебе, наверное, немало пришлось поволноваться! Я и сам волновался, как оно все пройдет. Конечно, нас гораздо больше, и Фримод ярл – истинный новый Тюр, но фьялли ведь тоже – отважные и очень упрямые ребята. Я-то их знаю! И правда – тот ясень меча, их вожак, бился как бешеный. Ормкель сын Арне! Должно быть, сын Арне Стрелы!

– Должен… должен был… Асвальд Сутулый! – едва сумела выговорить Тюра.

От волнения и усталости у нее так сдавило горло, что она едва могла говорить, а сказать ей хотелось так много! Взяв платок, она принялась вытирать лицо. На платке осталась серая пыль от мокрой ольховой коры, и Тюра мельком ужаснулась, на что она, как видно, сейчас похожа.

– Я слышал, что его ждут, – оживленно подхватил гость. – И знаешь, ужасно рад, что это оказался не он, просто ужасно! Я ведь когда-то давно чуть не стал его родичем! Хоть этого и не случилось, мне было бы так неприятно повстречаться с ним в бою!

– Родичем? Асвальда Сутулого? – недоуменно переспросила Тюра. Собственный голос казался ей зажатым, слишком низким и неестественным, она кашляла, но никак не могла справиться с судорогой в горле. – Разве… ты фьялль?

Это предположение ей самой казалось нелепым, но она никак не могла сообразить, с кем имеет дело. У гостя был чужой выговор, не квиттинский, и волосы его не указывали вообще ни на какое племя: светлые, с легким желтоватым отливом, они свободно лежали на плечах, прихваченные ремешком через лоб.

– Нет, вообще-то по крови я квитт! – уверил ее гость, но опять засмеялся при этом. – Подожди, я еще похвастаюсь перед тобой моим родом и даже сагой о моем таинственном рождении. Меня принесло морскими волнами в золоченом щите… почти! Я так люблю поговорить! Но это ты, конечно, как женщина разумная и проницательная, уже заметила.

Тюра улыбнулась: несмотря на все потрясения, ей стало весело. Никогда еще она ни с каким чужим человеком не чувствовала себя так легко с первых же мгновений: казалось, в прошлом у них долгое и тесное знакомство, прочное основание для самых доверительных и теплых отношений. Он был так приветлив, дружелюбен, открыт и расположен к ней, что хотелось разговаривать с ним без конца, рассказать ему обо всем, что она пережила и перечувствовала. Но Тюра взяла себя в руки и вспомнила, о чем они начали говорить. Теперь она почти отдышалась.

– Ормкель – он его родич, то есть Асвальда Сутулого, – постаралась она внести ясность. – Он обручен с его дочерью. То есть дочерью Асвальда ярла. Он так сказал.

Не слишком складное и толковое объяснение, отметила она про себя и пожалела, что выставляется перед чужим человеком такой дурочкой. Но тот ее понял.

– Жалко, если она любит своего жениха, – посочувствовал гость дочери Асвальда ярла. – Не знаю, что будет с нашими приятелями потом, но после такого поражения Асвальд ярл едва ли сочтет этот брак подходящим. Он ведь честолюбивее самого конунга… Да, кстати! – Он быстро огляделся, будто вспомнил что-то важное, но глянул на истомленное лицо Тюры и понял, что есть вещи поважнее конунгов. – Ну, успокоилась, Скади нарядов? Сейчас пойдем домой. Стормунд говорил, что дом близко от моря. Держись за меня, и все будет хорошо.

– Эй, Гельд! – с хохотом крикнул Стормунд, пока Тюра оправляла сбившееся покрывало. – Ну, ты даешь! Не успел сойти на берег, а уже обнимаешься с моей свояченицей! Тебе здорово повезло – она женщина строгая! Тут за ней ухлестывает один жирный тюлень, так она его на порог не пускает. А ты – смотри-ка!

– А я вообще везучий, ты не знал? – весело ответил гость. – Так эта славная женщина – твоя родственница?

– Ну, да. Сестра моей жены. Я же тебе говорил. Тюра, вдова Асбьёрна Берестянки…

– Асбьёрна Берестянки?

Гельд вдруг расхохотался, и Тюра удивленно посмотрела на него. Чего в этом смешного?

– Не обижайся, Фрейя полотен! – ответил он на ее недоуменный взгляд. – Я очень уважал твоего мужа. Я был с ним знаком и встречался несколько раз до его смерти. А смеюсь я потому, что ты уже вторая Тюра, вдова Асбьёрна Берестянки. А первая – вот! – Он показал на Бьярту.