Ведьмина звезда. Книга 1: Последний из Лейрингов

Выпив пива, тот лучше осознавал величие своего рода и своих подвигов, и двери становились какими-то узкими, прямо стыд всего дома!

– Хагир, ты с ума сошел! – раздался рядом голос Бьярты. – Отпусти ее сейчас же!

Хагир и Хлейна разом обернулись. Рядом с ними стояла Бьярта и смотрела на Хагира с досадой и упреком.

– Ты с ума сошел! – повторила она потише, но столь же непреклонно. – Ты забыл, куда и зачем мы плывем? Опять ищешь себе неприятностей?

Хлейна улыбнулась: дескать, решайте свои дела между собой, – и пошла к дверям. А Хагир глянул на Бьярту с не меньшей досадой, чем она на него. Опять она хочет быть умнее всех на свете! Он не мальчик, отданный ей на воспитание!

– Ты выбирай слова, не дома! – с тихой яростью ответил он. – Я как-нибудь сам разберусь, а учить будешь Стормунда!

– Я понимаю, тебе нравится красивая девушка, но надо же голову на плечах иметь! – так же вполголоса выговаривала ему Бьярта. – Если ярл увидит, он тебе голову оторвет. Надо быть дураком, чтобы не заметить, что он сам с нее глаз не сводит. А нам сейчас не до лишних драк. Сам же твердил, что сперва дело, а забавы потом!

Хагир промолчал. Ему было неловко перед Хлейной, но все же Бьярта права. Сначала дело. Вот потом, на обратном пути… Что – на обратном пути? Смущать знатную девушку и давать пищу для сплетен не годится, а свататься… Дураком надо быть! Хагир потряс головой. Мысль о женитьбе, никогда раньше его не посещавшая, применительно к себе самому показалась слишком новой, нелепой и неуместной. Вот уж чего ему никак нельзя делать! Да, он знатен и достоин воспитанницы здешней хозяйки, будь она хоть дочерью конунга. А вено чем платить? Свадебные дары? И куда ее вести, если и дома своего нет? Да и как ему жениться – про два корабля с дружиной уже забыл? О своем долге перед родом и Квиттингом забыл?

Мысли об этом помогли Хагиру стряхнуть весенний хмель, и он прямо-таки с облегчением почувствовал, что снова стал самим собой. Прямо наваждение какое-то… Уж не колдунья ли она? Мягкий взгляд блестящих светло-карих глаз светился со дна его души, и Хагира не покидало чувство, что она где-то рядом. «Ведьма!» – с восхищенной нежностью думал он, и вся его возвращенная было твердость снова таяла, снова тянуло к ней, к Хлейне, и не хотелось думать, зачем это и к чему приведет.

В кухне зазвучали шаги и голоса, народ хлынул обратно в гридницу. Ворвался Фримод ярл с факелом в руке, с преувеличенной заботливостью перевел через порог высокую величавую женщину лет пятидесяти, в которой всякий бы узнал жену и мать ярлов. Фру Гейрхильда была хороша собой, и даже великоватый нос не портил ее, а даже прибавлял умному и гордому лицу внушительности. Дорожную одежду прикрывал широкий темно-синий плащ с большой серебряной застежкой, а серое покрывало вдовы украшали полосы черной с золотом тесьмы.

– Дом хозяйке рад достойной! – распевал Фримод ярл, сочиняя на ходу и едва выдерживая хотя бы размер. – Украшенью рода ярлов! В доме все в порядке, мир и довольство, домочадцы рады, гости довольны!

– Хотела бы я, чтобы и мои гости были так же довольны, как твои! – ответила ему Гейрхильда. – Кое-кому из моих друзей повезло меньше обычного.

Изумленно ахнула Бьярта, будто увидела привидение. Из потока толпы вдруг вынырнуло знакомое светлобородое лицо. Гельд сын Рама улыбался с обычным дружелюбием, никак не подтверждая звания «невезучего», и приветливо протягивал руки навстречу кому-то… Их он еще не видел. Хагир безотчетно положил ладонь на рукоять меча. Гельд прошел к середине гридницы, широким радостным взглядом скользнул по лицам… и их взгляды встретились.

Гельд перестал улыбаться, на его лице отразилось недоверчивое изумление. Оба они отлично помнили друг друга, и оба никак не ожидали новой встречи здесь и сейчас, в том месте, где оба почитали себя в безопасности.

Хагир тоже не хотел верить, но приходилось. Не настолько он пьян, чтобы ему мерещились люди, о которых он вовсе не думал. Кто-то наткнулся на Гельда, замершего посреди прохода, фру Гейрхильда обернулась, отыскивая его глазами.

– Кого ты увидел, Гельд? – спросила она и вслед за ним посмотрела на Хагира с Бьяртой, замерших, как свартальвы, застигнутые солнцем. – Вон та женщина показалась тебе особенно красивой? А кто это, кстати? Фримод ярл, что у тебя за гости?

– А это те самые морские конунги… А, ты же не знаешь! – спохватился Фримод ярл. – Я хотел послать тебе весть, да забыл, а потом вроде стало не надо… Это он, Хагир сын Халькеля, напугал торговцев на нашем побережье, но потом я встретил его сам, и он заверил меня, что у них нет враждебных намерений. Теперь они мои гости! А эта красивая женщина – Бьярта дочь Сигмунда, она с Квиттингского Запада. Она учтивая и разумная женщина, и я надеюсь, она погостит у нас подольше…

– Я тоже ее знаю, – наконец подал голос Гельд и усмехнулся. Усмешка вышла странная: недоумевающая и отчасти смущенная. – Только я ее знал под другим именем. Это те самые морские конунги, фру Гейрхильда, из-за которых я и приплыл к тебе без обещанных подарков…