Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века

Она чмокнула его в щечку, дав понять, что они настолько близко знакомы, что никто в очереди не должен возмущаться ее намерением встать именно здесь, а не в хвосте. Оценив преимущество своего положения, Василий привычным движением прижал новую знакомую к себе, продолжая оценивать достоинства ее фигуры. А. вот лицо было, пожалуй, слишком острым и волевым для той роли нежной избалованной девочки, которую Она играла.

— Мне будет жаль, если, получив визу, ты сразу растворишься за поворотом. В ресторане рядом подают чудный плов, — прошептал он ей под локон.

— Вообще-то я худею, но могу составить тебе компанию ради какого-нибудь другого блюда.

Их тихое воркование прервала женщина европейского вида из середины очереди:

— Соотечественники, ради Бога, я страшно опаздываю. Не пропустите меня вперед, а? Честное слово, очень нужно.

Василий тянул время, пока красотка оставалась в мимолетной зависимости от него, и великодушно пропустил даму вперед. Она впилась в ручку двери, рассчитывая через минуту войти в консульство. Но эта минута оказалась насыщенной событиями.

Во двор решительно вторглись «трое в штатском», которых сразу распознаешь, что бы они на себя ни надели. За ними появился десяток военных в камуфляже и с автоматами. Один из «штатских» решительно показал в сторону Василия. А красотка изящно выскользнула из его объятий, в ее руке мелькнул миниатюрный предмет, который стал издавать глухие фыркающие звуки. Один из стражей порядка на ходу сложился вдвое и уткнулся лицом в асфальт. Солдаты рассыпались по двору, открыв беспорядочную стрельбу в сторону очереди просителей. Вокруг засвистело и застучало. Народ, не мешкая, вжался в землю. Лежа среди живых и мертвых, Василий краем глаза увидел, как его пассия вспорхнула на ограду консульства, прижала преследователей к земле очередью из своего миниатюрного оружия и скрылась из виду.

У окровавленной двери сидела женщина, которая только что так опаздывала, а теперь смотрела на происходящее широко открытыми неподвижными глазами.

Черные стрелы

20 июля.

Полтавская земля.

Павел.

Какая красивая мысль: «Люди живут среди мифов и мифами. Мифы — своеобразная реальность. Постмодерн раздробил жизнь людей на самостоятельные виртуальные миры — каждый со своими мифами. Но кто-то должен увязывать эти вселенные между собой, переводя мифы на язык друг друга, связывая их между собой жесткими нитями реальности. Если такого позитивиста нет рядом с тобой, вторжение реальности может разрушить твой автономный мир».

— Ира, не отвлекайся, пожалуйста.

У костра на опушке леса, где раскинулся лагерь пацифистов, сидело несколько бывалых молодых людей. То, что они бывалые, можно было понять по неторопливому раскованному говорку, по привычному подбрасыванию сучьев в огонь и по непринужденным позам тел, облаченных в удобные куртки а-ля коммандос.

На коленях одного из «туристов», могучего и солидного, лежала топографическая карта — непривычный архаизм в век визуальных голографических стендов, которые компьютер может генерировать в любой точке пространства. Но Павел любил повторять неизвестно откуда взятую им фразу: «В бою сапог надежней». Тем более что сейчас он не хотел бы демонстрировать маршрут колонны всему лесу и окрестным полям.

— Это — хороший шанс. Сейчас стемнеет, оторвемся и от ментов, и от смишников. Смишники во тьме снимать не могут, до утра залягут спать или будут квасить. Ментам тоже интереса нет нас в ночи пасти — мы обычно передвигаемся днем.

Самое время сейчас собраться — и в лес. К утру будем на той стороне радиоактивных полей. Еще день нас могут не найти. А дальше — выныриваем на оперативный простор степи — попробуй нас останови. До Крыма дочешем, а там можно и проход через Сиваш сообразить, местные мне обещали воду на час отогнать. Перейдем, как Моисей, под носом у фараонов.

— Каких фараонов?

— Да так в старину ментов называли.

Некоторое время компания беспорядочно обсуждала тему Моисея и фараонов. Народ был образованный, каждый норовил вставить свои пять копеек по поводу Пашиного каламбура. Наконец треп затих, и вожди колонны вернулись к теме.