Ведьмино логово

– Да, сэр.

– Пошлите кого-нибудь из ваших людей в дом пастора, там нужно произвести обыск, а сами поедете ко мне вместе со всеми.

Сондерс слегка кивнул. Глаза его были похожи на мраморные шарики, кожа вокруг покраснела. На губах по-прежнему застыла улыбка.

– Ну-ка, подвиньтесь, – спокойно сказал доктор Фелл, – я сяду рядом с вами. Да, кстати, я бы на вашем месте перестал возиться с платком. Эта ваша привычка слишком хорошо известна. Один ваш платочек мы нашли в тайнике колодца, я сильно подозреваю, что инициалы «Т. С.» обозначают вовсе не «Тимоти Старберт», а «Томас Сондерс». Последним словом, которое произнес старый Тимоти, было слово «платок». Он позаботился о том, чтобы оставить еще один ключ к разгадке, не считая записки.

Сондерс, отодвигаясь, чтобы дать место доктору, спокойно положил платок на колено и разгладил его так, чтобы всем было видно. Доктор рассмеялся.

– Вы ведь по-прежнему утверждаете, что ваше имя – Томас Сондерс, верно? – спросил он.

Он указал тростью на сэра Бенджамена, который в это время подходил к машине. Рядом с ним шел высокий загорелый мужчина с тяжелым чемоданом в руке. Сидевшие в машине слышали ворчливый, пронзительный голос этого человека.

– …Что, черт возьми, все это означает? – жаловался он. – Я решил заехать сначала к друзьям и написал Тому, что не смогу быть раньше четверга, и вдруг получаю от него телеграмму, прямо на пароходе, чтобы я ехал сразу сюда, что это вопрос жизни и смерти, и в ней было даже указано, каким поездом я должен ехать, и…

– Это я послал вам телеграмму, – сказал доктор Фелл. – И хорошо сделал. В четверг нашего друга здесь бы уже не было. Он успел убедить сэра Бенджамена, чтобы тот уговорил его уехать.

Высокий человек внезапно остановился и сдвинул шляпу на затылок.

– Послушайте, – сказал он с раздражением, которое тщетно пытался выдать за ангельское терпение. – Вы что, с ума здесь все посходили, что ли? Сначала Бен несет какую-то ахинею, в которой ничего понять невозможно, а теперь вы. Кто вы такой, собственно говоря?

– Нет-нет, вопрос следует адресовать не мне, – поправил его доктор Фелл. – Вы лучше спросите у этого человека. – Он тронул Сондерса за плечо. – Это ваш племянник?

– Какого черта! – взорвался мистер Роберт Сондерс.

– В таком случае садитесь с нами в машину. Садитесь впереди, рядом с вашим другом, он вам все по дороге объяснит.

Инспектор поместился по другую сторону от доктора Фелла, а Роберт Сондерс – рядом с сэром Бенджаменом. Пастор только заметил:

– Всякую ошибку можно, конечно, объяснить. Но одно дело – ошибка, а другое – обвинение в убийстве. А вот убийство вы доказать не можете, и вам это известно.

Он слегка побледнел. Рэмпол сидел так, что касался коленом колена пастора. Его вдруг охватило отвращение, граничащее со страхом. Слегка выпуклые глаза священника были по-прежнему открыты, нижняя губа чуть отвисла. Было слышно тяжелое дыхание. В салоне автомобиля воцарилась гнетущая тишина, за шумом колес так и слышалось: «Убийца».

Потом Рэмпол увидел, что инспектор незаметно положил руку с пистолетом на колено, прикрыв его другой рукой, и что дуло пистолета направлено в сторону пастора.

Свернули в проулок, ведущий к «Дому под тисами»; машина резко затормозила, а сэр Бенджамен все продолжал говорить.

Как только они остановились, Роберт Сондерс тут же выскочил из машины. Его длинная рука просунулась в салон.

– Эй, ты! – крикнул он. – Где эта грязная скотина? Говори, что ты сделал с Томом?

Инспектор схватил его за руку:

– Спокойно, сэр, спокойно. Никакого насилия.

– Это он уверяет, что он – Том Сондерс? Он подлый лжец! Я убью его! Я…

Инспектор Дженнингс неторопливо оттеснил его от машины, когда открылась дверца. Все они стояли теперь вокруг пастора. Своей тонзурой и венчиком пушистых желтеющих волос он напоминал заболевшего святого. Он продолжал улыбаться. Все вместе они вошли в дом, где доктор Фелл зажигал лампы в кабинете. Сэр Бенджамен подтолкнул пастора к креслу.

– Итак, – начал он.

– Инспектор, – предложил доктор Фелл, указывая в сторону пастора рукой, в которой была лампа. – Мне кажется, вам следует его обыскать. Насколько я понимаю, на нем должен быть специальный пояс с деньгами.

– Подите прочь! – закричал пастор. В голосе его появились пронзительные нотки. – Вы не можете ничего доказать. Не подходите, говорят вам!

Его глаза были широко раскрыты. Доктор Фелл поставил возле него лампу так, чтобы свет падал прямо на его вспотевшее лицо.

– Да ладно, – равнодушно проговорил доктор. – Ни к чему его обыскивать, инспектор… Сондерс, вы не хотите сделать заявление?

– Нет. Вы не можете ничего доказать.