Ведьмочка для ректора Боевой Академии (СИ)

– Ты это, дядька Силай… Ищу я браслет для нашей ведьмочки. В схроне сейчас. И такой бардак тут обнаружил, – магистр нахмурился.

– Вот глянь-ка, – он нажал еще одну кнопку и из браслета вырвался яркий луч. – Видишь? Вот кто сложил в защищенном помещение, где хранятся ценности академии, между прочим, вот это все?

Луч расширился и обнял все поверхность стола.

– А что не так-то, Симеон? – дядька Силай тотчас показался и скатился по лучу.

– Так не дело барахло всякое тут хранить, вот в чем, – выговорил магистр.

Дядька Силай моргнул и осторожно сказал:

– Так это… Ты ж распорядился-то. Сам.

Симеон нахмурился:

– И когда же? Не припомню.

– А вот как раз, когда разбирали завалы-то факультетские, Зельеварения. Неуж не помнишь? – поразился домовой.

Магистр вздрогнул. Вспомнил он, как не вспомнить. Когда после того жуткого скандала с дочерью декана факультета и другом Сандра, Филиппом, Эржбета Маленская покинула Академию, то не сдержалась и наслала заклятье сильное.

Ну, в своем праве была.Что и говорить. Ведьма ж. И непростая была, а экстра класса.

Обидеть ведьму на ее земле немыслимо. А факультет свой госпожа Маленская считала своей землей.

Ведьмы, одно слово.

Да, было дело тогда.

Симеон Сатвал поежился. В этот бы раз дел никаких не случилось.

Вон, Сандр-то едва сдерживает силу. Это хорошо еще, что Ведяна не знает ничего про дела-то прошлые.

Дядька Симеон видел, как ведьмочка смотрит на ректора. Чувствовал, как источники обоих тянутся к друг другу.

И ладно Ведяна. Она молоденькая. толком ничего не понимает.

А вот что Сандр, дуралей-то, сопротивляется источнику своему?

Неужто и правда Олеандру забыть не может?

Непохоже что-то. Эхх… Поверить не может он в истинную вторую, вот правда в чем.

– Вспомнил, – нехотя ответил домовому магистр и вздохнул.

– Дело прошлое, что теперь, – домовой истово закивал головой и глазки его неожиданно разгорелись:

– А может, по чарочке взвару, магистр? – дядька Силай подмигнул.

Симеон Сатвал прищурился и бабахнул кулаком по столу:

– А давай! Смородиновому?

– Понятное дело, – заулыбался домовой. – Другого и не предложил бы.

Давно не сидели-то с тобой.Вот примерно таким мне представляется дядька Силай.

Глава 35

– Хороша смородиновка, – Симеон Сатвал промокнул усы громадным цветастым платком.

– И посидели хорошо, – вторил ему дядька Силай, споро кидая в открывшейся рабочий портальчик остатки пиршества.

– Ну, бывай, Симеон. Работа не ждет, – махнул он и стал растворяться в воздухе.

– Давай, дядька Силай, – разомлевший от смородиновки магистр Симеон опять уткнулся в ящик со всякой всячиной.

– Да где ж этот шнурок-то зачарованный, – пробурчал он, по третьему разу пересматривая содержимое ящика. – Пуговицы одни валяются. И зачем мы тогда все это собирали? Боялись, что проклятие Эржбеты-то на всяком предмете останется, вот зачем, – наставительно произнес магистр и поднял палец вверх.

– А может, и осталось. Кто теперь проверит-то? Не Ведянке же снести да спросить. Куда там. Не обучена она еще толком. Эх, жаль, что нету у нас больше факультета Зельеварения, – вздохнул Симеон Сатвал.

Ну, пускай тут лежат до поры до времени.

– А, вот где я его видел, – обрадовался он. – Ну, точно. И вовсе не в этом ящике. А все Силай со своей смородиновкой, – Симеон схватил за кончик застрявший в уголке витой шнурок тусклого багряного цвета.

– Ну, тебя, дружок, не жалко, – сказал он, глядя на тихо лежащий предмет. – Даже если и потеряет Ведянка, то, глядишь, еще парочка найдется.

Старенький ты, конечно. Но для простого вызова сгодишься.

А там, глядишь, и гномы новинки подошлют.

Симеон аккуратно свернул шнурок и нажал кнопку дальнего вызова на своем браслете:

– Доброго дня, магистр. Надо вот срочно зачаровать и вернуть адресату. Мне, то есть. Когда сможете?

– Простая работа. Думаю, в ближайший час, – проскрипел чей-то простуженный голос. Декан кафедры артефакторики умудрялся вечно просужаться. И зимой, и летом. Но специалистом был отменным.

– Отлично, магистр! – сказал довольный Симеон и огладил бороду.

А в это время расстроенная Ведянка сидела и смотрела на раскрытую перед ней книжицу. Слезы капали на страницы гримуара, и мгновенно впитывались в тяжелые страницы.

Вредная старушка и слезы жаловала. Как же, хоть частица какой энергии, да ее будет.

Коли не дают больше кровушки, древний довольствовался тем, что само попадало в руки.

– Ого, какая книжища! – раздался восторженный крик и к столу подскочил Лаврик.

Я сразу очнулась. Вот же ж. Даже не заметила, как он появился-то.

– Красивая-я какая, – протянул Лаврик и руки свои протянул к гримуару семейному.

– Ты что делаешь? – взвилась я, забыв и грусть, и тоску.

– Вот сейчас тебе полпальца оттяпает, тогда узнаешь, как чужие-то гримуары трогать! – я скорее откинула руку его. А то ведь очнется, негодница, да как примется за старое.

Вон, отряхивается, довольная. Слезы мои ей впрок пошли.

– Ах-х, – закудахтала книжица. – Какой приятный молодой человек, – и она игриво зашуршала страницами.