Ведьмочка для ректора Боевой Академии (СИ)

“Сандрик”, — Сандр вспомнил, как она его всегда называла и поежился.

Но что поделаешь? Ведь для нее он всегда будет Сандриком, даже несмотря на то, что ему скоро сорок лет будет.

М-да.

“Сандрик, я вот что думаю”, — тетя Лея поднимает на него близорукие глаза и смахивает с них прозрачную слезинку.

“Ты знаешь, сколько мне лет?” — и требовательно смотрит на него.

Сандр знал.

“Знаю, тетушка. Ты еще у меня в самом соку, и восьмидесяти нет”, — улыбается он, а сердце начинает щемить. Ведь тетушка и правда не так молода, хотя выглядит для своих лет весьма неплохо.

И Сандр даже знает, почему. Тетушка Лея всегда была активной жизнелюбкой, деятельной и по-детски восторженной.

И была у тетушки идея-фикс, которая в последнее время придавала смысл ее жизни.

Она страстно желала женить Сандра. А сам Сандр… После истории с Олеандрой он даже мысли о женитьбе не допускал.

Тогда источник звал его к пленительной Олеандре, а он… Нет. Он же видел, что Филипп буквально молится на эту девушку. И она… Ведь в конце концов Олеандра стала оказывать Филиппу знаки внимания. Значит, ее источник ответил. Ситуация была, конечно, нестандартная. Но Сандру и в голову не могло прийти, что друг его воспользовался банальным приворотом. Он самоустранился, а источник его…источник в конце концов смирился.

За все годы, что прошли с тех пор, он больше так ни разу и не вспыхнул.

До недавнего времени.

Глава 27

До домика своего я дошла быстро. Еще бы. Есть хотелось так, что и бегом бы побежала, да сил еще таких не было.

Про ректора думать не хотела. Совсем. А хотела просто вот взять и вернутся туда, к нему…Эти изумрудные глаза и голос его, такой… волнующий, вот.

Да что ж со мной такое-то!

Нет, ни за что не пойду. А в груди будто что-то тянуло назад, будто звало. Это все источник, его проделки-то. Ну, у меня ж кроме него и голова на плечах имеется. Мало ли куда там этот источник меня еще позовет?

Нужно будет, вот как поем как следует, самой в гримуар заглянуть.

Браслета у меня уже нет, бояться нечего.

Хотя странно. Вон, Лаврик-то говорил, что если второй раз адепты теряют браслет, так вплоть до отчисления.

А я как-то вот легко совсем отделалась. Ну, пожурили магистры, и все. Дядьку Симеона я, считай, уже на ноги поставила. Пойдет разыскивать браслет с утра.

И вот если раньше-то я бы только порадовалась возможному отчислению, то сейчас… В конце концов, Боевая академия не такая уж и страшная. Вполне можно тут до сентября-то пожить. А там и под крылышко госпожи Кряжской, в родную нашу, ведьминскую академию.

Там сундук мой с нарядами, там и ведьмочки есть знакомые. Да там и лаборатории-то алхимические имеются хорошие.

Очень даже.

Но почему-то это вот все сейчас не очень меня радовало.

Ведь…ведь тогда я не увижу его, ректора-то.

Да, не увижу! Ну и что?

Я фыркнула и даже головой затрясла. Нечего мне тут на ректоров-то заглядываться. Не того полета он птица, и все.

Да, так и решу. Не думаю про него больше. Своим делом займусь. Вон, огородик ждет. Корешков там наберу, в подполе порядок наведу, на чердак наведаюсь.

И вообще, утро уже на носу. Вон, над домиком-то уже заря занимается.

Ой-ей…Сердце у меня упало. Так утром построение! Я подхватила юбки и пошла скорее. Хоть поесть как следует успеть.

Спать-то мне точно уже не придется.

И тут только вспомнила. Вот до чего мысли негодные доводят ведьмочку не инициированную-то.

А ведь не будет построения! И дополнительных занятий не будет. Магистр Левий же в лечебнице.

Сердце подпрыгнуло и я радостно засмеялась. Вот подарок так подарок нежданный! И магистру хорошо, ведь источник-то я ему в порядок привела. И мне радость великая. Ну, тогда я посплю, сколько душа захочет.

Довольная вошла в домик и сразу к столу.

Спасибо дядьке Симеону, распорядился, сказал дядьке Силаю. Так-то главный домовой по ночам не кормит, конечно.

А для меня вот исключеньице сделали.

— Благодарствуй, дядька Силай, — сказала я громко и поклонилась в пояс.

С детства так научена. Ведь уважение-то всякому приятно.

— Ешь давай, полуношница. Ишь, что удумала-то. По ночам невесть где бродить, — пробурчал дядька Силай, но и мне уважение выказал. Показался на минуточку, выглянул из печки-то. Хоть и хмурится, а по глазам видно — рад-радехонек, что вернулась я.

Похоже, подняли дядьку Силая с постели. Вон, и колпак на нем вовсе не поварский, накрахмаленный-то. Ночной колпак. Выходит, домовые тоже спят? Никогда-то не задумывалась. И рубаха ночная, узорчатая такая. Я прыснула. Представила, будто встает дядька Силай и бегом, в чем был, на кухню. Раз ректор поручил, куда деваться ему.

Домовой покосился на меня и застеснялся, одернул рубашку.

А потом рукой махнул да исчез.

Оно и правильно. Ему скоро вон завтраком заниматься, я тут отвлекаю. А все этот источник. Вот горе-то, а не приобретение. Может, мне и правда опять начать пить чай с мелиссой и чабрецом?

Да вот чует душа, не поможет теперь это.

Ладно, разберемся. Села скорее на лавку и чуть не свалилась.

— У-у-у, Ведянка… Ну куда ты смотришь, горе мое-е, — завыл Рыська, а я за сердце схватилась.