Ведьмоспас

Череп свернул налево и сразу понял, что ошибся. В крохотном закутке посапывала на старинной железной кровати хозяйка дома. В темноте лицо старушенции напоминало скомканный чулок.

Йорик вернулся на кухню и нырнул в правую дверь.

Ему открылась комната побольше. На топчане под окном, разметав по подушке темные волосы, спала Люба. Блеклые звезды таращились на нее сквозь окно с прямоугольного кусочка небес. Висела мертвая тишина, нарушаемая лишь легким дыханьем девушки. Над этим сонным царством нависал низкий облепленный комарами беленый потолок.

На полу у топчана стояла раскрытая сумочка крокодиловой кожи. Из нее выглядывал бок золотой коробочки, матово поблескивая в свете звезд.

Все существо Йорика устремилось к вожделенной сумке. Он впился в нее глазами, тихонько скребя когтями деревянный пол. Весь остальной мир исчез, перестал существовать для него. Сделав глубокий вдох, череп перешагнул порог.

– Хрррр! - рявкнуло справа.

– Икхррр! - прогрохотало слева.

От неожиданности Йорик подпрыгнул до потолка и вцепился в пыльный шелковый абажур старинной люстры.

* * *

– Что за черт? - Миша подхватил удилище и дернул. - Блин, зацепилось.

Милиционер дернул сильней. Леска подалась лишь самую малость. Тогда молодой человек отступил на пару шагов и принялся тихонько крутить катушку.

За забором послышалась какая-то возня, что-то заскребло по доскам.

"Похоже, корягу зацепил" - подумал Миша - "Во дела! Ну да ничего. Сейчас я ее…" Он рванул изо всех сил. Кто-то захрипел и вдруг сверху на Мишу уставились полные ужаса глаза, под которыми виднелся черный кожаный нос и огромная клыкастая пасть. Прочная леска, протянувшись от конца удилища, терялась за частоколом зубов.

– Крокодил безмозглый, а жевать-то кто будет? - выдохнул милиционер, понимая, что спасать собаку предстоит именно ему.

* * *

– У, подлец, напугал-то как! - проворчал Йорик, сверля неугасимым взглядом мордоворота, развалившегося на постеленном на пол матрасе слева от входа. Справа, обмотавшись простыней на древнеримский манер, дрых еще один громила. Оба храпели с энтузиазмом матерых секачей во время гона.

– Ничего, щас спущусь, мало не покажется, - пригрозил Йорик, - Вот только… только…

Череп застыл от ужаса. Во имя всех психоаналитиков, только не это! Ведь он не умеет прятать когти в мягкие подушечки своих прекрасных кошачьих лап!

– Ой! - прошептал Йорик. - Ой-ой-ой-ой-ой!

Когти намертво застряли в ткани абажура.

Йорик дернулся в отчаянной попытке освободиться. Шелк затрещал, разрываясь. Рама абажура пронзительно заскрипела. Левый мордоворот вздрогнул, застонал во сне и вдруг рывком перекатился на середину комнаты, прямо под люстру.

Шелк затрещал еще громче.

– Вай! - пискнул череп и вдруг понял, что летит, летит прямо на широкую спину врага.

Как и все существа, похожие на кошек, Йорик приземлился на лапы. Острые когти впились в толстую шкуру охранника.

– Убивааают! - заорал тот спросонья.

Люба и второй охранник вскочили на ноги. Оба очумело таращились во тьму, туда, где металась огромная тень и горланила почему-то на два голоса.

– Дьявол, дьявол! Чур меня! Граждане, спасите! Невинную душу в ад забирают!

– Ты прекратишь дергаться, обезьяна бесноватая?!

– Отпусти! Больно, больно мне! Ааааа!

– Когти застряли, дурак! Перестань дергаться, бегемочье отродье! О, вот, наконец! Да не ерзай ты, последний коготь остался. Уф!

Йорик хлопнулся на пол и, увернувшись от ног голосящего амбала, ткнулся носом в Любину сумочку. Не долго думая, череп ухватил зубами тяжелую золотую коробочку и одним прыжком взлетел на подоконник.

В этот момент второй охранник дрожащей рукой нащупал наконец выключатель.

Йорик перемахнул через забор, промчался через железнодорожные пути и лишь тогда остановился. Все, ушел! Здорово было! Просто отпад!

Монстра распирало адское веселье. Он должен был немедленно, сию же секунду с кем-нибудь поделиться своим настроением.

Коробочка звякнула золотым боком об асфальт.

– Миха! - крикнул Йорик, всполошив окрестных собак. - Миха, я это сделал! А сколько ору было, ты не представля… Блин, Миша, ты где?

Череп огляделся. Слева и справа тянулась черная пустынная улица, едва освещенная редкими фонарями. Впереди высилась стена из глухих заборов, отгораживавших частные владения от внешнего мира. Позади благоухала креозотом железнодорожная насыпь.

– Обана! - растерянно пробормотал Йорик. - Он что, меня не заметил? Ччудо в перьях!

Подхватив коробочку, череп помчался обратно.

Из-за забора доносились звуки нешуточного скандала. По двору, сшибаясь и разлетаясь, метались неясные тени. Слышались вопли: "Наркоманы!" "Ведьма!" "Ворье!" "Вон!". Лишь один человек казался островком спокойствия среди бедлама и переполоха. Этим человеком был Миша.

Милиционер стоял на цыпочках, лицом к забору. Правая рука была поднята, кисть терялась в глубине чего-то черно-белого, что Йорик издали принял за ботинок с раззявленной подошвой. И только подойдя ближе, череп понял, что его альтер эго засунул руку в пасть огромного пса, положившего морду на верхнюю кромку забора.