Ведьмы за границей

Матушка Ветровоск надвинула шляпу на глаза, чтобы спрятаться от солнца.

– Тут написано, у них каждый год проводится грандиозный карнавал, – сказала она. – Называется Марди-Гра.

– Это значит Жирный Обед, – перевела непревзойденный лингвист Нянюшка Ягг. – Эй, гарцон! Эт сетера гросс малахито энд уно баночку арахиса, спер фавор!

Матушка Ветровоск захлопнула книгу.

Она бы никому в этом не призналась, конечно, тем более другим ведьмам, но по мере приближения к Орлее Матушка чувствовала себя все менее уверенно.

В Орлее ее ждала она. После стольких лет! Поглядела на нее из зеркала! И улыбнулась!

Солнце жарило. Она пыталась этого не замечать. Но рано или поздно ей придется сдаться. Придется снять еще одну рубашку.

Нянюшка Ягг еще посидела и порисовала открытки родне, а потом зевнула. Она была из тех ведьм, что предпочитают, когда вокруг шумно и людно. Теперь Нянюшка Ягг заскучала. Судно было большим, прямо-таки плавучей таверной, и она не сомневалась, что на нем можно найти развлечения.

Она положила сумку на кресло и ушла на поиски. Тролли продолжали топать.

Солнце уже спускалось, становясь красным и жирным, когда Матушка Ветровоск проснулась. Из-под прикрытия полей шляпы она настороженно огляделась: не заметил ли кто-нибудь, что она уснула? Всем известно, что днем спят только старухи, а Матушка Ветровоск предпочитала быть старухой только тогда, когда ей это выгодно.

Единственным свидетелем оказался Грибо, свернувшийся клубком на кресле Нянюшки. Он сверлил Матушку единственным зрячим глазом, но это пугало меньше, чем молочно-белый взгляд слепого ока.

– Просто обдумываю нашу стратегию, – пробормотала она на всякий случай.

Она закрыла книгу и ушла в каюту. Каюта была небольшая. Встречались тут и номера попросторнее, но после травяного вина и всего прочего Матушке было не до того, чтобы с помощью Влияния выбивать себе такой.

Маграт и Нянюшка Ягг сидели на койке в мрачном безмолвии.

– Я что-то нагуляла аппетит, – сказала Матушка. – По пути сюда я учуяла рагу, давайте-ка зайдем и попробуем? Как вам идея?

Ее спутницы продолжали изучать пол.

– В конце концов, у нас всегда есть тыквы, – сказала Маграт. – И всегда есть гномий хлеб.

– Всегда есть гномий хлеб, – машинально повторила Нянюшка. Она подняла глаза с виноватым выражением на лице.

– Эм-м, Эсме… ну… ты знаешь, деньги…

– Деньги, которые мы поручили тебе хранить в панталонах ради безопасности? – спросила Матушка. Что-то в тоне этого разговора напоминало ей падение первых камушков перед страшным обвалом.

– Да, эти деньги, о которых речь… они…

– Деньги в большом кожаном кошельке, которые мы договорились тратить очень осторожно? – спросила Матушка.

– Понимаешь… деньги…

– Ага, эти деньги, – сказала Матушка.

– …их нет… – сказала Нянюшка.

– Украли?

– Она их проиграла, – сказала Маграт со злорадным ужасом в голосе. – Мужчинам!

– И вовсе я не проиграла! – огрызнулась Нянюшка. – Я никогда не проигрываю! Да они в карты играть не умеют! Я у них все время выигрывала!

– Но все же потеряла деньги, – сказала Матушка.

Нянюшка Ягг снова потупила взор и что-то пробормотала.

– Что? – переспросила Матушка.

– Говорю, я выиграла почти все партии, – сказала Нянюшка. – А потом подумала, ну, нам бы пригодилось побольше денег на траты в городе, а я всегда хорошо играла в «Обдери господина Луковицу»…

– И ты решила сыграть на все, – сказала Матушка.

– Как ты догадалась?

– Предчувствие, – вздохнула Матушка. – И внезапно остальным начало везти, верно?

– Безумие какое-то, – сказала Нянюшка.

– Хм-м.

– Ну, это не проигрыш, – сказала Нянюшка. – Я не считаю, что проиграла. Они продували, как младенцы, в начале игры. По количеству побед счет в мою пользу.

– В том кошельке было почти четырнадцать долларов, – сказала Маграт, – не считая заграничных денег.

– Хм-м.

Матушка Ветровоск села на койку и побарабанила пальцами по спинке. Ее глаза блуждали где-то далеко. Слово «шулер» не встречалось по их сторону Овцепиков – люди тут были дружелюбны и просты, а если встречали профессонального карточного жулика, то просто и дружелюбно прибивали ему руку гвоздями к столу, не уточняя, как он называет свое ремесло. Но человеческая природа всюду одинакова.

– Ты же не сердишься, да, Эсме? – осторожно спросила Нянюшка.

– Хм-м.

– А новую метлу я куплю, когда домой приедем.

– Хм… что?

– Проиграв все деньги, она поставила свою метлу, – злорадно произнесла Маграт.

– У нас вообще деньги остались? – спросила Матушка.

Поиски по карманам и чулкам принесли сорок семь пенсов.

– Что ж, – сказала Матушка, сгребая их в кучу. – Этого должно хватить. По крайней мере, для начала. Где эти ваши мужчины?

– Что вы собираетесь делать? – спросила Маграт.

– Поиграть в карты, – сказала Матушка.

– Вы с ума сошли! – воскликнула Маграт, заметив, как блеснули глаза Матушки. – Вы собираетесь использовать магию в игре?! Нельзя использовать магию в игре! Нельзя влиять на теорию вероятности! Это зло!