Ведун

– Так я и думал. Но это не критично. Вы человек умный, поэтому быстро разберётесь, в чём дело. Тем более что имеется видеоролик, который приготовили для широкой общественности, так сказать, в целях популяризации науки. Посмотрите его позже, а пока объясню вам, чем мы занимаемся, на доступном уровне.

В руках Румянцева появился пульт, и загорелся настенный экран, на котором появилось изображение нашей Галактики. В центре ядро, а вокруг него спирали, в одной из которых, ближе к хвосту, наша Солнечная система.

– Красиво, – разглядывая застывшее изображение, кивнул я и обернулся к учёному.

– Это точно, – согласился руководитель проекта, устало вздохнул и начал небольшую лекцию: – Сто лет назад великий английский учёный-физик Эрнест Резерфорд создал теорию планетарного ядра, суть которой состоит в том, что Солнце – это ядро, вокруг которого вращаются планеты. И в центре Галактики так же есть ядро, вокруг которого вращаются звёзды. Следовательно, всё очень просто и понятно. Мы живём в однополярном мире, и наша необъятная Вселенная лишь песчинка в вакууме внешнего космоса. Это преподаётся в школах и институтах, и на этом базируется фундаментальная наука. Однако Резерфорд, его ученики и внёсший в теорию англичанина дополнение о квантах датчанин Бор ошибались. Давно уже доказано, что кроме нашей Вселенной существуют многие другие. Американцы ведут исследования и уже насчитали во внешнем космосе более двухсот звёздных скоплений, идентичных нашей Галактике.

– Интересно.

– И это только начало. Несмотря на тупики, догматизм, непререкаемость авторитетов, нехватку профессиональных кадров и непрестижность профессии учёного, наука не стоит на месте. Ведутся исследования, ставятся опыты, и есть результаты, которые неоспоримо свидетельствуют, что Вселенная совсем не так проста, как кажется. Она многомерна и асимметрична. И одновременно с этим является единым и неделимым целым. Хотя и состоит из нескольких параллельных пространств, в каждом из которых свои внутренние законы, временные потоки и собственная таблица периодических элементов. Так что Резерфорд с Бором и учениками, а вместе с ними такой мастодонт науки, как Эйнштейн, мягко выражаясь, были не правы.

– И как это касается проводимых вами опытов?

– Сейчас, не торопитесь. – Щёлчок пульта. Картинка на экране стала чётче и ярче. Часть звёзд пропала, и остались только основные рукава Галактики. – Что вы видите, Вадим Андреевич?

Хм! Что я видел? Натуральный фашистский крест.

– Правосторонняя свастика, – сказал я.

– Правильно. Свастика, которая напоминает славянские знаки Коловрат, Яровик и Чароврат. А теперь?

Снова картинка изменилась, и я произнёс:

– То же самое, только в левую сторону. Лучи свастики идут против часовой стрелки.

– Так. И ещё разок.

Опять смена изображения, и символ смотрит лучами вправо, но они смещены совсем не так, как на первом рисунке.

– Ну и зачем вы мне это показываете? – В лёгком недоумении я посмотрел на учёного.