Век бифуркации. Постижение изменяющегося мира

А как обстоит дело с социальной эволюцией и ее предсказуемостью? Мало кто согласится с утверждением, что человеческое общество детерминировано, как положение часовых стрелок на циферблате. Существуют, однако, другие разновидности и степени детерминизма, и вопрос о том, как именно и до какой степени может быть детерминировано общество, служит предметом оживленных споров. Одну сторону представляют философы и социологи, по мнению которых обществом управляют «железные законы» — законы истории, определяющие как его прошлое, так и его будущее. Противоположную сторону в спорах составляют мыслители и ученые, которые отрицают в отношении общества всякий детерминизм, о какой бы его степени ни шла речь. По их мнению, общество не только не движется по предопределенной траектории, подобно стрелкам часов, но вообще не имеет траектории, двигаясь под влиянием случая и обстоятельств.

Рассмотрим сначала детерминистскую гипотезу. Будущее общество предсказуемо, если существуют факторы, управляющие социокультурной эволюцией, и мы знаем, каковы они. Такими факторами могут быть непреложные законы, физические принципы или даже воля Господа Бога. Познать их мы можем с помощью эмпирического метода естествознания, мистической интуиции или религиозного откровения. Важно лишь, что определяющие факторы существуют и познаваемы. Если мы их знаем, то можем предсказать будущее.

Детерминизм такого рода создает у нас фаталистическое умонастроение. Будущее будет таким, каким оно будет; как пелось в некогда популярной песенке, «que sera sera». Мы, возможно, захотим узнать, что принесет нам следующий год или следующее столетие, но этот интерес проистекает больше из любопытства, чем из желания взять судьбу в свои руки. Предсказание будущего похоже на разгадывание кроссворда: решение существует, и наша задача состоит только в том, чтобы найти его.

И все же полная предсказуемость фаталистического толка вряд ли когда-нибудь подтверждалась науками и лишь изредка находила подтверждение со стороны мировых религий. Почти всегда остается какая-то лазейка для сознательного направленного действия — для вмешательства в полностью детерминистический процесс. Даже марксистское учение, принципиально детерминистическая теория исторического материализма, допускает сознательное вмешательство личности, призванной повлиять на ход событий. Что же касается немарксистских теорий, то они гораздо менее детерминистичны. Многие ученые считают, что предпринятые личностью действия могут не только продвинуть вперед или временно приостановить реализацию общества определенного типа, но и оказать решающее влияние на выбор того типа общества, который складывается. По мнению социологов позитивистской ориентации, история не знает детерминистических законов. Речь идет лишь о «штопке одной дыры за другой». Общество, подобно Топси, не было «создано», а просто «выросло». Ясно, что история полна сюрпризов. Например, царизм в России уступил место большевизму, хотя в России не было буржуазного общества и не было пролетариата, от лица которого выступали большевики, не говоря уже о пролетариате с историческим сознанием. Интеллектуально изощренная Германия времен Веймарской республики породила Гитлера, хотя нацистские лозунги и теории граничили с безумием. Шах Ирана, располагавший мощной военной и политической машиной, пал под натиском последователей находившегося в эмиграции престарелого исламского фундаменталиста. Нечто подобное произошло с режимами Батисты на Кубе и Маркоса на Филиппинах. Наконец — удивительные колебания лояльности в Эфиопии и Бенине, если говорить лишь о некоторых крупных «сюрпризах», которые преподнесло нам текущее столетие.

Историки не предсказывали, а политики не предвидели ни перечисленных выше, ни аналогичных событий. Поэтому, как полагают позитивисты, мы имеем веские основания для того, чтобы назвать наше столетие Веком Сюрпризов.

Тем не менее то, что неожиданные события происходят время от времени, отнюдь не означает, будто мы должны отказаться от идеи о том, что история следует своим собственным законам. Ведь сюрпризы могут быть связаны и с нашим незнанием

этих законов. Кроме того, могут быть законы, которые не строго детерминируют происходящее, а лишь задают вероятности и указывают общие тенденции.

Такие недетерминистические (их называют «стохастическими») законы известны в естественных науках, физика просто была бы немыслима без них, и вполне вероятно, что и в социальной сфере они также имеют место. В истории могут существовать свои паттерны, даже если в ней нет полного детерминизма. Паттерны применимы не к одиночному событию, а к большим ансамблям событий, к обшей огибающей, под которой отдельные события происходят единственным образом и на первый взгляд случайно.

Паттерны в истории

Какого же рода паттерны скрыты за пестротой событий в истории? Возможные варианты здесь не столь многочисленны, как можно было бы думать. Мы перечислим основные паттерны; любой другой паттерн является дальнейшей специализацией одного из них.