Век Наполеона

В благодарность за эти услуги государство разрешило церкви собирать десятину и другие доходы с каждого прихода, а также управлять составлением завещаний, которые побуждали закоснелых грешников покупать векселя, подлежащие погашению на небесах, в обмен на земное имущество, завещанное церкви. Правительство освобождало духовенство от налогов и довольствовалось тем, что время от времени получало от церкви значительные don gratuit, или безвозмездные субсидии. Пользуясь различными привилегиями, церковь во Франции накопила большие владения, которые, по некоторым данным, составляли пятую часть земли;4 И ими она управляла как феодальными владениями, взимая феодальные пошлины. Она превратила пожертвования верующих в золотые и серебряные украшения, которые, подобно драгоценностям короны, были освященными и неприкосновенными ограждениями от инфляции, казавшейся неотъемлемой частью истории.

Многие приходские священники, лишенные приходских доходов за счет десятины, трудились в благочестивой бедности, в то время как многие епископы жили в роскошной элегантности, а лорды-архиепископы, вдали от своих кафедр, порхали при дворе короля. В то время как французское правительство приближалось к банкротству, а французская церковь (по оценке Талейрана) получала ежегодный доход в 150 миллионов ливров,*обремененное налогами Третье сословие недоумевало, почему церковь не должна делиться своими богатствами с государством. Когда распространилась литература неверия, тысячи горожан среднего класса и сотни аристократов отреклись от христианской веры и были готовы с философским спокойствием смотреть на набеги революции на священные, охраняемые сокровища.

Дворянство смутно осознавало, что изжило многие функции, которые были причиной его существования. Его самый гордый элемент, дворянство шпаги (noblesse d'épée), служило военной гвардией, руководителем экономики и судебной системы сельскохозяйственных общин; но большая часть этих функций была заменена централизацией власти и управления при Ришелье и Людовике XIV; многие сеньоры теперь жили при дворе и пренебрегали своими владениями; а их богатые наряды, изысканные манеры и общая приветливость5 в 1789 году казались недостаточным основанием для владения четвертью земли и взимания феодальных повинностей.

Более древние семьи называли себя la noblesse de race, объясняя свое происхождение германскими франками, завоевавшими и переименовавшими Галлию в пятом веке; в 1789 году Камиль Десмулен обратит эту гордость против них как чужеземных захватчиков, когда призовет к революции в качестве долгожданной расовой мести. На самом деле около девяноста пяти процентов французского дворянства становились все более буржуазными и кельтскими, соединив свои земли и титулы с новым богатством и проворными мозгами среднего класса.

Растущая часть аристократии — noblesse de robe, или дворянство мантии, — состояла примерно из четырех тысяч семей, главы которых были назначены на судебные или административные должности, автоматически наделявшие их обладателей дворянством. Поскольку большинство таких должностей продавалось королем или его министрами для получения доходов для государства, многие покупатели считали себя вправе вернуть свои затраты благодаря гениальной восприимчивости к взяткам;6 «продажность должностных лиц» была «необычайно распространена во Франции».7 и была одной из ста жалоб на умирающий режим. Некоторые из этих должностных титулов и званий были наследственными, и по мере того как их обладатели множились, особенно в парламентах, или судебных инстанциях, различных округов, их гордость и власть росли до такой степени, что в 1787 году Парижский парламент заявил о своем праве накладывать вето на указы короля. По времени Революция началась в самом начале.

В брошюре «Что есть Третье сословие?», опубликованной в январе 1789 года, аббат Эммануэль-Жозеф Сьез задал три вопроса и ответил на них: Что такое Третье сословие? Все. Чем оно было до сих пор? Ничем. Чем оно хочет стать? Чем-то,8 или, по выражению Шамфора, tout-everything. Это было почти все. Она включала в себя буржуазию, или средний класс, с его 100 000 семей9 и его многочисленные слои — банкиры, маклеры, фабриканты, торговцы, менеджеры, юристы, врачи, ученые, учителя, художники, писатели, журналисты, пресса (четвертое «сословие», или власть); и menu peuple, «маленький народ» (иногда называемый «народом»), состоящий из пролетариата и торговцев в городах, транспортных рабочих на суше и на море, а также крестьянства.