Век психологии: имена и судьбы

Капитальный труд Шпета «Введение в этническую психологию» (1927) имеет значение не только для психологии. Многие важнейшие положения, намеченные им в предыдущих работах, получили здесь углубленную разработку. В критике и полемике с психологами (главным образом немецких школ, особенно с В.Вудтом) затрагивается масса принципиальных вопросов. Стоит перечислить хотя бы некоторые из них. Отстаивается положение о специфичности психологического («эмпирическая душевная жизнь человека представляет ни к чему не сводимое и ни с чем не сравнимое своеобразие»). Обсуждается проблема предмета психологии и ее отношения к другим наукам и философии («нужно отличать психологию от не-психологии»). Перечисляются предрассудки натуралистической психологии («будто человек состоит из души и тела», «будто образцом для всякой науки является математическое естествознание» и др.). Подчеркивается методологическая ценность объективного подхода («мы должны научиться заключать от объективного к соответствующему субъекту»). Указывается на ошибки психологизма (применительно к этнической психологии это психологическая интерпретация этнологических факторов – «считать культуру продуктом и результатом душевной деятельности»). Обсуждаются типы объяснения в психологии («откуда известно, что есть только два типа объяснения – генетическое и механического естествознания?»).

Поставленная Шпетом проблема изучения национального характера выступает в психологии через систему знаков и выражений, которые нуждаются в интерпретации, являясь таким образом путем объективного описания душевной жизни человека. Указание на связь психологии с науками о культуре, с историей («только в истории человек узнает самого себя») сохраняет свое значение и сегодня. Может быть, даже правильнее сказать, что именно в наше время их актуальность особенно очевидна. Размывание методологических оснований науки и критериев научности, ожесточенные дискуссии вокруг естественнонаучной парадигмы в психологии, проникновение в психологию под видом науки, под предлогом расширения сознания, эмоциональной поддержки и т. п. мифов и верований, науке абсолютно чуждых, и в связи с этим опасения серьезных психологов за самое имя психологии – таковы лишь некоторые особенности ситуации в нашей науке, которая на рубеже веков еще более сложна, чем в первой четверти века минувшего. Обращение к теоретическому наследию строгого методолога и мыслителя Г.Г. Шпета помогает понять направление развитие современной психологии и способствовать этому развитию. При этом характерно, что многие мысли Шпета повторяются сегодня многими от собственного лица, без ссылок на незаслуженно забытого автора. Может, в том и нет большой беды. Ведь эти мысли живы и по-прежнему актуальны. Недаром, наверное, В.П. Зинченко к своей книге, посвященной Шпету, выбрал эпиграф из Мандельштама:

И не одно сокровище, быть может,Минуя внуков, к правнукам уйдет.

И снова скальд чужую песню сложитИ как свою ее произнесет.

М. Кляйн

(1882–1960)

Мелани Кляйн оставила в истории психологии яркий и противоречивый след, в нашей стране явно недооцененный. Несколько ее работ, запоздало изданных на русском языке скромными тиражами, большого внимания не привлекли. И хотя в России, как и во многих других странах, существует общество, объединяющее ее последователей, большинство отечественных психологов на вопрос: «Кто такая Мелани Кляйн и чем она знаменита?» – сумеют ответить от силы парой общих фраз. Попробуем восполнить этот пробел, обратившись к истории жизни и творчества этой женщины, выступившей одним из пионеров детского психоанализа, создавшей собственную психотерапевтическую школу и снискавшей в мире не меньшую известность, чем ее именитая оппонентка Анна Фрейд.

Мелани Кляйн, урожденная Рейзес, родилась в Вене – городе, которому годы спустя предстояло стать и родиной психоанализа. Она появилась на свет 30 марта 1882 года, когда будущему основателю психоанализа уже было двадцать шесть. То есть Зигмунду Фрейду она годилась бы в дочери. Но подающая надежды дочь у того вскоре появилась своя, и Мелани впоследствии пришлось выдержать с нею нелегкое соперничество за приоритет в приложении терапевтических идей Фрейда к детскому возрасту.