Век самопознания. Поиски бессознательного в искусстве и науке с начала XX века до наших дней

Влияние Фрейда, особенно “Толкования сновидений”, явно проявилось в “Новелле снов” Шницлера, написанной в 1925 году (Стэнли Кубрик снял по ней фильм “С широко закрытыми глазами”). В этом произведении рассказывается, как за две ночи расстроились, а затем как будто наладились отношения молодой супружеской пары – венского врача Фридолина и его жены Альбертины. Размывая границы между желаниями героев и событиями их жизни, Шницлер погружается в пограничные области, разделяющие сновидения, фантазии и реальность. Разлад между героями начинается с того, что Фридолин и Альбертина признаются друг другу в невинном флирте с незнакомцами на недавнем бале-маскараде. После этих признаний оба рассказывают друг другу, что испытывали влечение к другим людям.

Фридолина сильно задевает мысль об эротических фантазиях жены, хотя он сам только что признался в собственных фантазиях этого рода. Фридолин решает отомстить жене за воображаемую неверность и вернуть себе уверенность в собственной желанности. Его ждет несколько несостоявшихся сексуальных приключений – от простых встреч с соблазнительными женщинами до тайной оргии в масках, в которой он чуть не принял участие; происходящее становится все более похожим на сновидение. Когда он наконец возвращается домой, Альбертина признается, что видела эротический сон, в котором изменила ему. Сновидение Альбертины пропитано терзающим ее чувством неприязни к Фридолину, вызывающим у него новый приступ ревности и заставляющим снова пуститься в приключения. Таким образом, Альбертина лишь во сне может освободиться от нечуткого мужа, и лишь сновидения позволяют ей реализовать свои бессознательные желания. Фридолину доступно большее: он может воплощать свои фантазии.

У Шницлера сновидения могут сказываться на людях и благотворно, и пагубно и раскрывают внутреннюю жизнь персонажей так же глубоко, как внутренний монолог. Умение писателя вплетать эротические желания в ткань снов показывает, как хорошо он понимал фрейдовский анализ принципа работы сновидений: соединения отголосков событий прошедшего дня с инстинктивными влечениями, которые было бы приятно удовлетворить, но которые вытесняются в связи с их социальной неприемлемостью. Фрейд, в свою очередь, ощущал интеллектуальное родство со Шницлером, у которого отмечал умение изображать “недооцениваемый и всячески порицаемый эротизм”[68]

. Это ощущение родства было столь сильным, что доходило почти до соперничества. В письме Шницлеру, написанном 14 мая 1922 года, накануне шестидесятилетия писателя, Фрейд говорил:

Я хочу Вам кое в чем признаться и очень прошу, чтобы это осталось между нами… Я давно и мучительно гадаю, как получилось, что за все эти годы я никогда не искал Вашего общества… Я думаю, что избегал Вас из страха перед встречей с “двойником”… Ваш детерминизм и скептицизм… Ваше глубокое понимание истин бессознательного и биологической природы человека… и степень, в которой Ваши мысли заняты полярностью любви и смерти, – все это вызывает во мне неизъяснимое чувство узнавания… У меня давно сложилось впечатление, что Вы узнали посредством интуиции (хотя на самом деле, конечно, тонкого самоанализа) все, что я открыл в людях посредством непростого труда. Более того, я убежден, что по сути Вы также исследователь глубин человеческой психики[69]

.

В вопросах женской психологии Шницлер даже превосходил Фрейда. Понимая, что либидо свойственно всем людям, независимо от их социального положения, Шницлер вместе с тем с исключительной ясностью раскрывал особенности психологии представительниц рабочего класса, состоящих в связи со склонными к нарциссизму мужчинами более высокого положения. В частности, он изучал тип süßes Mädl – миловидной, простоватой незамужней женщины, чувствующей себя вправе удовлетворять свое любопытство в сексуальной сфере. Вот как Эмили Барни, историк венской культуры рубежа XIX–XX веков, описывает представления Шницлера об этих женщинах: