Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?

Единственной частью христианского мира, способной тягаться в богатстве и изысканности с Кордовой, была Византийская империя, в частности ее столица – Константинополь, в начале XI в. находившийся на пике процветания.

По разным оценкам там жило около 400 000 человек. Кроме того, Константинополь мог похвастаться развитой судебной системой, экономическими связями с Ближним Востоком и невероятным богатством. Василий II, который был императором в 1001 г., из Большого дворца управлял огромной территорией, включавшей в себя почти все северо-восточное побережье Средиземного моря: юг Италии, почти все Балканы, Грецию и Анатолию (современную Турцию) вплоть до границы с Палестиной. Кроме того, он владел греческими островами – Кипром, Критом – и частью северного побережья Чёрного моря. Рядом с Большим дворцом стояла церковь Святой Софии с огромным куполом высотой 55 метров – это было крупнейшее здание всего христианского мира. Римский император Константин в IV в. собрал лучшие произведения античного искусства, чтобы украсить город, который решил сделать столицей. Древнегреческие бронзовые скульптуры соседствовали с древнеегипетскими обелисками. В 1001 г. Рим, первая столица империи, по сравнению с Константинополем был незначительным городком: его стены окружали вполовину меньшую площадь, многие произведения искусства были разрушены или украдены, а среди развалин на знаменитых холмах паслись овцы и коровы. Что же касается остальной части христианского мира, просвещенные византийцы относились к ним, как к обычным варварам.

Учитывая такой разброс – от горстки крестьян на самообеспечении, которые с трудом выживали в землянках на мокрых холмах Мортона, до золотого блеска мусульманской Кордовы и огромных богатств христианского Константинополя, – найти явления, которые изменили весь зарождающийся западный мир, кажется почти нереально. Тем не менее, несмотря на все различия, у тогдашних людей было больше общего, чем, возможно, они сами осознавали. Когда епископ Барселонский решил купить у еврея две редкие книги в 1043 г., он заплатил не серебром, а домом и земельным участком – выходит, натуральный обмен существовал даже среди просвещенных и богатых жителей Средиземноморья[2]

. Если в Европе наступал голод, страдали все – в том числе и византийцы, которые, видя высокие цены, ограничивали торговлю. Если по христианскому миру распространялась болезнь, она не щадила ни бедных, ни богатых. И никто нигде не был защищен от насилия, свойственного той эпохе. Герцог Вильгельм Нормандский в 1066 г. завоевал Англию; другой норманн, Роберт Гвискар, в 1060–1068 гг. оккупировал византийские владения в Южной Италии. В полном соответствии с пословицей «Чем выше поднимаешься, тем больнее падать» византийский император Роман Диоген попал в плен в битве при Манцикерте в 1071 г., и после этого Анатолию завоевали тюрки-сельджуки. Пока император был в плену, в Константинополе произошел государственный переворот, и Роман лишился власти. Позже его ослепили, и он умер от ран в монастыре. Знаете, по-моему, даже в Мортоне ему жилось бы лучше.

Рост влияния западной христианской церкви

Большинство историков, несомненно, называют рост влияния римско-католической церкви самой большой переменой, случившейся в XI в. Это стало последствием (по крайней мере, отчасти) того, что государства, находившиеся на периферии христианского мира, обратились к римской церкви. Географическая экспансия превратила папство в панъевропейский институт власти, имевший широкий политический и нравственный авторитет. Кроме того, это привело к усилению власти церкви в целом и запустило целую серию изменений, повлиявших на жизнь всего общества. Без этого Средневековье бы не стало таким, каким мы его знаем.