Вектор

Это все она, пытается доказать мне, насколько ничтожны мои попытки спастись с Вектора и быть человеком. У нее хорошо получается, ведь эти кадры не выходят у меня из головы. Ее слова не так сильно способны пошатнуть мой рассудок, а вот действия, такие вот вещи – еще как. И все это складывается лишь в одну картину, против которой шансов выжить у меня немного. Я знаю, что ты понимаешь меня сейчас, даже, возможно, стоишь рядом и наблюдаешь за мной, слушая все мои мысли. Специально молчишь, ждешь, когда я сам дойду до той ненужной истины, – старайся дальше, но сейчас я смогу это пережить. Попытка была отличная, просто потрясающая, отдаю тебе должное. Только ты не учла одну простую вещь, показавшись передо мной во второй раз. Я ожидал, что такое возможно, – и сейчас просто вколю себе пронокс, ведь капсула уже в моей руке. Сделав укол, медленно падаю на пол, чувствуя, как в очередной раз разум словно очищается от того, кто в нем лишний.

Запись 53

Даже не представлял и не думал, что придется бороться с самим собой, особенно таким способом, и что главная преграда к желанной цели будет лишь у меня в голове. Но кое-какой ответ я все же нашел – и это надпись прямо напротив двери, которую я раньше не замечал: «Все это в воздухе, дышишь им – умрешь». И я вспоминаю, что кто-то писал про это. Или я просто знаю данный факт, но как я мог забыть способ получения этой информации и ее подтверждение сейчас. Это пугает, но я так долго здесь и не веду счет времени, что легко мог забыть некие события. Все оказывается логично просто, если начать складывать факты, которые всегда были предо мной. Ответ на вопрос, почему кто-то превращался в неузнаваемое нечто, а кто-то просто раскрывал свое истинное «я», искажая личный архетип до неузнаваемости, проявляя свою истинную суть, будет банален и невидим: воздух. Но что он может, кроме как заставлять людей не быть людьми, разве может быть все так просто? Даже при таком раскладе – неужели нельзя использовать защитные фильтры? Как-то ведь можно избежать заражения: как минимум полная стерильность помещения и очистка воздуха должны помочь, и это будет называться «карантин». Лишь попавшись в этот капкан, задумываешься о причине его существования, возникновения и, самое приятное, избавления из него. Главный вопрос состоит в том, почему мой брат не подвержен ему. За все наше общение он ни разу даже не намекал о своем состоянии, хотя я ведь и не спрашивал. Проведя столько времени на Векторе, познавая информацию о том, как вокруг умирают, убивают и сходят с ума люди, которых он знал и с которыми работал, странно отсутствие у него симптомов. Пережить такое невозможно, особенно когда убивают твою любимую, – в чем тогда причина его так называемой нормальности? Конечно, возможно, он просто не посвящает меня в свой внутренний мир, пользуясь проноксом. А что если все гораздо хуже, и он специально не говорит мне, дабы не давать предлога не делать того, о чем мы договорились?

Правильно, как же я был глуп: за такое время он не просто потерял веру в жизнь, обвинив себя в смерти Эмили, – он позволил безумию поселиться в его голове. И теперь все, о чем он мечтает, – это смерть, и лишь та частичка жизни не позволяет ему покончить с собой. Возможно ли, что причину своего несчастья относительно Эмили он мог приукрасить, как доказательство истины его слов и мотивов? Как заставить его отказаться от убеждений, которыми он жил все это время? Догадка эта будет жить недолго, ведь осталось идти совсем чуть-чуть.

Последние метры коридора я прошел очень быстро, забыв про любую опасность: все мысли были лишь о том, что мне предстоит сделать, – переубедить его, доказать брату его ненормальность, тем самым спасая его же жизнь. Но что тут можно придумать – простые уговоры или длительные рассуждения на основе философии выживания и смерти? Нет, хватит болтать и искать мораль: прямые действия всегда надежней теории. Уже находившийся в руке КПК зазвонил, не прекращая движения, я ответил:

– Я уже за углом, где ты?

Завернув направо, увидел большой зал, дальше впереди запертая дверь, слева помещение с окнами и закрытой дверью, а справа было все заставлено стульями, словно зал ожидания.

– Ты знаешь, что прошло пять часов с последнего звонка? Хватит пронокс глотать, хочешь свихнуться раньше времени?

На его злость я наплевал и сразу ответил, словно ничего не слышал:

– Я добрался, слышишь? Передо мной очередной зал с компьютерами и огромными мониторами.

– Сейчас, минуту, открою жалюзи.