Вектор угрозы

- Из-за этого вот? – Он снова шагнул к командиру кочевников, протягивая лист, - Из-за этих старых бумажек ты нас под арест? Что здесь написано-то? «Вектор»? В чем тут штука? Что за «Вектор» такой? Почему из-за него мне жить спокойно не дают?

- Тебе нельзя это читать!

Батька, на миг стряхнув привычную неторопливость, поспешно выхватил бумагу из пальцев Шведа, а тот лишь этого и ждал. Оказалось, он, поднимая документ, прихватил с пола и осколок стекла. Он метнулся вперед и, не успели автоматчики моргнуть – Швед уже стоял за спиной Батьки, прижимая к его шее стекло.

- А ты сам-то готов из-за этих бумажек сдохнуть? – проговорил он Батьке на ухо. – Или только других под пули посылать умеешь? Давай проверим?

Рука Шведа шевельнулась, по стеклу сползла капля крови. Батька поморщился.

- Чего ты хочешь?

- Я хочу отсюда уйти. Не нравится мне здесь, потому что воняет. Вели своим оружие на пол положить. Медленно-медленно.

Бойцы переглянулись, стволы автоматов поползли вниз, но бросать оружие они не торопились. Ждали, что скажет или сделает командир.

- А что после? – спросил Батька. – Ну, вот что мы сейчас будем делать?

- А просто пойдем себе помаленьку. В обнимочку, как добрые приятели. А эти двое здесь посидят, чтобы мне не нервничать. А то, знаешь, рука дрогнет.

- Выйти из здания не получится. На крыше армейцы, они разбираться не будут, положат всех, кто покажется.

- Хм… тут ты прав. Но выбора-то у нас нет. Придется нам с тобой рискнуть. В конце концов, какая разница? Все равно Имир восстанет, и наш мир пропадет. Может, прямо сейчас? Тогда я ничего не теряю, все равно миру конец, и нам всем конец. Главное, помереть нужно достойно. А у тебя под арестом – нет, я не согласен. Нет в этом достоинства.

Алекс медленно пошел к двери, Швед поволок Батьку за ним, по-прежнему удерживая острое стекло у горла пленника.

В коридоре прохаживался боец, поочередно заглядывал в каждое помещение, с табличками над дверью и без. Увидев, в каком положении находится Батька, он растерялся, и Алекс, подскочив к нему, врезал коленом в живот. Кочевник охнул, согнулся. Алекс сорвал с его плеча автомат, а самого втолкнул в пустое помещение и запер, просунув между дверных ручек ржавую арматурину.

В производственном цеху никого не было, зато, когда Алекс со Шведом вступили в следующий зал, на них тут же было направлено десятка два стволов. И воцарилась тишина.

- Никогда не хотел быть в центре внимания, - пробормотал Алекс, - но популярность пришла ко мне сама…

Швед буркнул что-то неразборчивое и поволок Батьку через зал к баррикаде у входа.

- Бойцы! – неожиданно крикнул пленник. – Слушать меня!

Он уперся, не обращая внимания на острое лезвие, прижатое к горлу. Пришлось и Шведу сдержать шаг.

- Бойцы! – продолжил Батька. – Стреляйте в этих двоих! Меня не жалеть!

Кочевники зашевелились, но стрелять никто не решился.

- Ты чего? Правда, такой смелый? – пробормотал Швед. Потом тоже повысил голос. – Эй, люди, я этого не хотел. Я ваших провел через опасные места, мы с армейцами вместе дрались! Миронов, Ржавый, скажите им!

Алекс окинул взглядом зал, выискивая прежних спутников. Миронова не было видно, а Ржавый поспешно опустил глаза. Но сомневаться не приходилось – они уже успели рассказать о подвигах Шведа. Может, в этом и была причина нерешительности подчиненных Батьки. Хотя скорее парни до того боялись командира, что не могли направить ствол в его сторону. Пусть даже по его собственному приказу.

Швед толкнул Батьку, и они снова зашагали, держась тесной группой, среди направленных на их сторону стволов. У баррикады Батька снова уперся и заорал:

- Огонь! Ну! Я приказываю!

И тут началась стрельба! Но вовсе не та, на которую рассчитывал Батька. Ударил пулемет, и пули калибра 7,62 мм заколотили в стены. Зал сразу наполнился грохотом и гулом, чернорыночники попадали за укрытия, силясь сообразить, кто и по кому ведет огонь. Алексу тоже очень захотелось повалиться на пол, забиться в какую-нибудь щель, но Швед бросился к баррикаде, волоча за собой упирающегося Батьку, и Алекс метнулся за ними. На бегу он разглядел за грудой металлического лома… Яну. Знакомый ПКТ на самодельных сошках трясся в ее руках, и Яна тряслась вместе с ним так, что, казалось, вот-вот рассыплется на куски. Но пулемет грохотал и грохотал, ствол был задран вверх, и пули разлетались все выше, долбили стены, потолок...

Беглецы с пленником взобрались на баррикаду, сбежали вниз, Там Швед резко развернул Батьку, врезал ему коленом в пах, потом кулаком в челюсть. Стрельба стихла. Командир Черного Рынка свалился, как мешок, а на гребень баррикады вскочила Яна… спрыгнула. Алекс поймал ее руку и помог устоять. Швед заорал:

- Ходу! Пока они не опомнились!