Вельяминовы. За горизонт. Книга 2

– В Парагвае прослышали, что мы готовим рейд и решили предвосхитить удар… – он не мог отвести взгляда от ствола браунинга, приставленного к светловолосой голове племянника. Мальчик не двигался, обычно живое лицо застыло в испуганной гримасе:

– Он хорошо держится для своих лет… – Максимилиан сжал кулаки, – но он еще ребенок. Для коммунистов, впрочем, никакой разницы нет, как и для нас… – ребята из отряда Барбье, служившие в концентрационных лагерях во времена рейха, не моргнув глазом, расстреливали индейских детей:

– Адольф тоже не моргает, бедное дитя. Хорошие каникулы у него выпали, нечего сказать… – горло раздирал сухой, неприятный кашель, глаза слезились. Выстрелы наверху стихли:

– Барбье опомнился и уничтожил нападавших. Мерзавец, наверняка, явился сюда не один, иначе это было бы самоубийством… – он аккуратно сделал шаг вперед:

– Сеньор, отпустите ребенка. Перед вами подросток, не сделавший ничего плохого… – губы племянника дергались, он часто дышал:

– Надо уводить его отсюда, – сказал себе Макс, – прорываться через огонь. Отравление дымом опасно, нельзя рисковать жизнью Адольфа… – он протянул вперед пустые руки:

– Видите, я безоружен. Если вам нужен заложник, я готов предложить себя вместо мальчика… – у партизана было хмурое, заросшее рыжеватой сединой лицо:

– Он похож на месье Драматурга, – понял Макс, – тот бы, с удовольствием, расстрелял и меня, и Барбье на месте… – он повторил:

– Возьмите меня, но оставьте в покое ребенка… – бандит оттолкнул Адольфа, браунинг уперся Максу в лоб:

– Слушай меня внимательно, – сказал незнакомец на хорошем испанском языке, – сейчас ты развяжешь пленника… – он кивнул в угол подвала, – и мы втроем покинем ваше логово. И без всяких штучек, – он повел пистолетом, – стреляю я без промаха… – стоны в углу прекратились, Максимилиан решил, что месье барон потерял сознание:

– Черт с ним, пусть сдыхает. Надо вывести отсюда Адольфа, оказаться наверху, где я справлюсь с этим бандитом. Он точно коммунист, как и господин Маляр… – Максимилиан кивнул «Хорошо». Он не успел понять, как все случилось:

– У меня не было пистолета, откуда выстрел… – бандит, коротко вскрикнув, схватился за окровавленный бок. Его браунинг сухо затрещал. Сбив Адольфа с ног, повалив его на землю, Макс прикрыл мальчика своим телом. Свод подвала зашатался, камни посыпались вниз. В оглушающем грохоте до него донесся шепот:

– Я взял оружие на террасе, дядя Макс, когда мы сюда спускались, на всякий случай… – в жаркой, наполненной едким дымом, кромешной темноте, Макс услышал голос бандита:

– Я не дам тебе уйти, проклятый палач. Ты Максимилиан фон Рабе, хватит тебе прятаться от правосудия… – в его ладони оказался еще теплый ствол пистолета. Велев Адольфу: «Беги наверх, за подмогой», Максимилиан начал стрелять.

Слежавшаяся листва пружинила под ногами. В гуще ветвей порхали птицы. Из-за высоких, сплетенных деревьев, перевитых лианами, неба они не видели, но по часам Марты давно перевалило за полдень.

Машину, потрепанный, с дребезжащими рессорами, американский виллис, они оставили на последней ферме по дороге на север, в сельву. Заметив беленую ограду, широко раскрытые кованые ворота, Марта повернула руль:

– В джунглях джип не пройдет, – сказала она Шмуэлю, – ты сам все знаешь, из писем Маргариты… – сводная сестра присылала в Рим фотографии. Стоя под католическим крестом, Маргарита ухитрялась держать сразу пяток чернокожих, белозубых малышей. Ребятишки обнимали сестру, прижимались кудрявыми головами к ее халату:

– При больнице, как в Бомбее, есть приют, – перо сестры замедлилось, – с партизанскими стычками, с царящим в джунглях беззаконием, многие дети осиротели. Мы стараемся отыскать их родственников, но страна очень большая, в ней все перемешалось. В отдаленные места почт не доходит, люди не знают, что такое телефон или телеграф. Редкие взрослые умеют читать и писать. В основном, это воспитанники миссионерских школ. Вы не поверите… – Маргарита нарисовала смешную рожицу, – но Виллем, кроме арифметики, преподает еще и французский язык у себя на рудниках. И это с его оценками по французскому! Сестра Женевьева в рудничной школе еле натянула ему тройку в аттестате. У нас в приюте тоже есть классы, но, честно говоря, не знаю, доберется ли кто-то из детей до университета… – пять лет назад правительство Бельгии открыло в Леопольдвиле отделение Лувенского университета:

– Обучение стоит дорого, – приписала Маргарита, – а стипендий для абитуриентов из бедных семей очень мало. Мы с Виллемом распорядились о помощи учащимся. Теперь десять человек будут получать стипендии для обучения медицине или инженерии… – в письмах Маргарита уверяла братьев, что в Леопольдвиле все спокойно:

– Гражданская война идет в глубине джунглей, куда наши медицинские миссии не добираются. Очень жаль, именно там и распространены смертельные лихорадки, заражения паразитами, сонная болезнь… – по словам сестры, рудники Виллема хорошо охранялись: